До 1892 г. из всех лейб-медиков в интимную жизнь царской семьи допускался только один Гирш, и он был, таким образом, единственным врачом, близким к Государю, но, как видно, являлся очень слабым представителем врачебного мира при Дворе, не имея никакого престижа, чтобы защищать интересы врачей перед Государем и сколько-нибудь влиять на роль и значение государственной и общественной медицины в России.
Для лечения собственно ко Двору приглашались С.П. Боткин, Н.И. Тихомиров и К.А. Раухфус. Остальные лейб-медики, из коих наибольшим почётом и уважением пользовались Крассовский и Зускауэр, по возрасту и отсталости уже сходили со сцены.
С.П. Боткин, очень почитаемый Государем и всей императорской фамилией, бывший очень близким к Александру II и императрице Марии Александровне, от двора Александра III держался вдали и появлялся только, когда его звали. Государь, видимо, очень уважал Боткина как врача и учёного, но вряд ли симпатизировал ему как человеку, потому что он почему-то считался „левым“, вероятно, вследствие направления его жены. Во всяком случае, Боткин был от Двора далёк.
Из крупнейших врачей-администраторов того времени можно назвать главного военно-медицинского инспектора A.А. Реммерта, главного медицинского инспектора Флота B.С. Куприна, директора медицинского департамента Министерства внутренних дел Н.Е. Мамонова, но всё это были „тайные советники“, бюрократы, „генералы от медицины“, но не учёные и не врачи, очень далеко стоящие от Двора.
На Пасху (1894 г.) я был пожалован в звание почётного лейб-хирурга и вскоре, для сохранения военной формы и прав на эмиритуру, зачислен в императорскую Главную квартиру. Это последнее назначение было особой императорской милостью Государя, так как в то время причисление врача к военной свите Государя было большой честью и я был всего четвёртый врач, числившийся в Главной квартире со времени её основания — до меня там числились только баронет Виллис при Александре I, Карель — при Александре II и Гирш — при Александре III.
При Николае II звание лейб-медика в значительной мере потеряло своё значение, так как давалось очень широко и без строгого разбора, а в Главную квартиру были зачислены Е.В. Павлов и Л.Б. Бертенсон, не имевшие никакого отношения к большому Двору и никогда при Государе не состоявшие».
Умер Н.А. Вельяминов в апреле 1920 г. в Петрограде.
Глава 9
Династия Боткиных на службе у династии Романовых
Среди многих биографических работ о Сергее Петровиче Боткине (1832–1889) нет ни одной, специально посвящённой его деятельности в качестве лейб-медика. В Российском государственном историческом архиве (РГИА) в Санкт-Петербурге обнаружены документы, позволяющие более полно осветить этот вопрос.
Став в 1861 г. ординарным профессором факультетской терапевтической клиники Императорской Медико-хирургической академии, Сергей Петрович Боткин сделался одним из наиболее известных терапевтов России. Именно такие выдающиеся авторитеты в области клинической медицины и привлекались для лечения и консультаций членов царской семьи.
В фонде № 479 РГИА (оп. 1, ед. хр. 1632) хранится дело Канцелярии управляющего Придворной медицинской частью № 49, начатое 27 ноября 1870 г. Именно в этот день министр Императорского двора уведомил управляющего Придворной медицинской частью о том, что «Высочайшим указанием, данным в 22-й день сего ноября ординарному профессору Императорской Медико-хирургической академии, совещательному члену Медицинского совета Министерства внутренних дел и Военно-медицинского учёного комитета действительному статскому советнику Боткину Всемилостивейше повелено быть почётным лейб-медиком Двора Его Императорского Величества с оставлением его при занимаемых им должностях» (лл. 1–1 об.).