— Виталий Арсеньевич, — я перевел взгляд на хозяина кабинета, — а чего вы молчите? Не рады? Но мы же разговор не закончили, нам ваши люди помешали. Еще и уйти не давали. Кстати, не проясните ли, кто такой беззащитной девушке подло в спину выстрелил? Очень желаю мерзавца проучить.
— Александр Иванович, не понимаю, о чем речь, — отмахнулся владелец гостиницы. — Это явное недоразумение, оно с кем угодно может произойти, в том числе и с вами.
— Угрожаете? — удивился я и присел на диванчик. — Простите за бестактность, что без дозволения к вам вломился и помешал беседе. Кстати, а о чем вы переговаривались, не поделитесь?
В ответ тишина, господа за мной настороженно наблюдают, предпочитая помалкивать. Как и ожидал, Григорий Петрович не выдерживает, резко ко мне оборачивается и тыча пальцем начинает говорить:
— Вы похитили мою супругу!
— Разве она дала согласие на брак? — хмыкнул я. — Не боитесь понести наказание за навет?
— Мне ее отдала тетя! Все бумаги подписала и брак от ее имени заключила, — оскалился в хищной улыбке Борщёв.
— А разве он вступил в законную силу? — уточнил я у мерзавца. — Кстати, если вы посчитали, что изнасиловав девушку таким образом принудите ее к браку, то сильно ошибались. Подтвердить ничего не успели, она такого бы не вынесла.
— Анна Сергеевна не стала бы на себя руки накладывать, — вмешался в разговор Шишкин.
— Разумеется, — согласно кивнул я, — но в полицию бы обратилась. Но сейчас вопрос не в этом. Будьте так любезны, отдайте брачный договор, — протянул левую руку, а правой направил на Борщёва револьвер. — Обходиться с вами, как с благородными людьми я не собираюсь, вы ими не являетесь. Если задумаете что-то против меня, госпожи Кощеевой и той, что помогла в ресторане, то за себя не ручаюсь.
В последний момент не стал упоминать имя и фамилию певицы. Не уверен, что оно им известно, а не какой-нибудь псевдоним. Подставлять Александру не хочу и так ей карты спутал.
— Госпожа Емельянова ведь получила ранение, — напряженным голосом констатировал Виталий Арсеньевич. — Как она?
— Вы за нее беспокоитесь? — внимательно взглянул на хозяина кабинета.
— Голос у нее от Бога, поет превосходно, — чуть заметно пожал плечами Шишкин.
— Пуля попала в легкое, — медленно произнес я. — Стрелка обязательно найду и объясню, что так поступать нельзя. Кстати, вы мне его не сдадите?
— Ранение в легкое? — в каком-то трансе переспросил Виталий Арсеньевич. — Жаль, не повезло.
— Так кто стрелял? — задал я вопрос.
— Это уже не важно, — отмахнулся хозяин кабинета. — Александр Иванович, мы с вами цивилизованные люди, способные найти компромисс. Поймите, мы с господином Борщёвым от своего не отступимся. Зачем вам с нами враждовать? Предлагаю считать все случившееся досадным недоразумением. В моих гостиницах проживают высокопоставленные особы и с большинством я в хороших отношениях. При желании, подниму связи и доставлю вам таких хлопот, что пожалеете.
Хм, я-то посчитал, что он расстроился из-за госпожи Емельяновой. Но, нет, в ауре лишь легкое раздражение, какие-то его планы оказались спутаны и не более того. Честно говоря, огромное желание разрядить револьвер в лощеные рожи собеседников.
— Мы не договоримся, — констатировал я и посмотрел на часы, висящие на стене, — уже задержался и поэтому, будьте любезны, отдайте брачный договор, не заставляйте применять силу.
— Стрелять собираетесь? — криво усмехнулся Григорий Петрович. — Не советую, тут полно артефактов, которые сохранят ваш аурный слепок, а полиция…
— Плевать на последствия, — перебил я его и вывел в воздухе руну сжатия, а потом направил ее на своего оппонента.
Когда внутренние органы начинают резко сжиматься, перекрывается поток крови, замедляется сердцебиение, то человека скручивает острая боль. Разумеется, если применять это плетение точечно, то оно помогает в лечении. Я же создал заклинание, которое охватило Борщёва с ног до головы. Насильник, а иначе его не назвать, тонко взвыл и повалился на ковер. Его тело выкручивает от боли, глаза вылезают из орбит, рот перекошен, он начинает задыхаться.
— Достаточно! — не выдерживает хозяин кабинета.
— Договор, — невозмутимо говорю и удивленно морщусь.
Непонятно как, но насильник умудрился обмочиться, на ковре растекается зловонная лужа. Странно, мочевой канал же должен был быть пережат! Или какая-то ошибка в плетение вкралась? Ничего, диагностика собирает информацию, потом этот момент уточню.
Виталий Арсеньевич вскакивает со своего места, делает несколько шагов и оказывается возле картины, которую срывает со стены. Полотно с мирным пейзажем скрывало нишу, в которой находится сейф. Хозяин кабинета набирает код, крутит ручки на дверце, а потом вытаскивает папку и кидает ее к моим ногам: