Дамир закатил глаза, не выдерживая очередного потока пафоса, и вздрогнул, заметив с каким обожанием Глеб смотрел на отца.
Он точно сошел с ума. Он не просто собирался продолжить дело Ладышева, он обожествлял его. Дамир видел это, но никак не мог понять, как Тюрин так долго прятал спятившую сущность за образом примерного и сострадательного друга.
Помешанный ублюдок.
– Отец… – начал парень, не отводя от мужчины восторженного взгляда. – Нам пора заканчивать это. Дамир точно привел за собой хвост.
Миронов мысленно усмехнулся. Конечно, он привел хвост. И, если он не ошибается, хвост будет здесь через несколько секунд.
А значит, время согласиться с Глебом: пора уже заканчивать.
– Ты прав, – кивнул Ладышев, – убери его.
Сказал и двинулся в сторону Влады, словно не было перед ним стеной стоящего Дамира.
Капитан даже опешил от такой наглости, а затем вздрогнул от щелчка, что раздался у его лба. Резко распахнула глаза и дернулась Влада. Дернулся и опешивший Глеб, снова и снова пытаясь спустить курок.
Осечка. И еще одна.
Дамир поднял взгляд. Посмотрел сначала на дуло у переносицы, а потом на растерянного Глеба. Усмехнулся и презрительно хмыкнул:
– Твой отец в тебе сильно ошибся.
– Ты специально его подбросил, – в ужасе выдохнул Тюрин, отступая. – Специально…
Капитан кивнул. Завел руку за пояс и достал другой пистолет. Чужой, но заряженный уже по-настоящему.
Глеб не успел моргнуть, когда пуля врезалась в его коленную чашечку и раздробила ее на осколки.
Тюрин заорал. Повалился на землю.
Ладышев, побелев, бросился к выходу. Но оказался скручен ворвавшимся внутрь спецназом.
– Вот и все, – Дамир убрал пистолет обратно за пояс и прикрыл глаза: – Теперь точно все.
Эпилог
Влада почти не моргала. Девушка смотрела на темную взъерошенную макушку перед своим носом, и боялась упустить ее из поля зрения даже на миг.
Дамир снова пришел ночевать к ней в палату. Он делал так уже седьмую ночь подряд, с первого дня в больнице. Говорил, что не хочет оставлять ее одну.
Влада понимала его. Она тоже не могла поверить, что все осталось позади. И от паранойи избавиться не могла.
Прошла уже неделя, но никто так и не пришел в себя. Владу не выписывали, Дамир ходил мрачнее тучи и срывался на всех подряд. Днем капитан пропадал в участке, а каждую ночь возвращался к девушке в палату. Врачи и не пытались выгонять его. Раздраженный Миронов в форме, словно коршун круживший по больнице, не внушал желания спорить.
Глеб и Ладышев ждали своей участи в тюрьме, в одиночных камерах. Их изолировали друг от друга и от других людей до конца следствия. Несколько раз обоих допрашивал вернувшийся к делу Дамир, но основная часть расследования теперь лежала на других структурах. И на другому уровне.
Все потому, что делу, наконец, дали огласку.
Проверяющие из столицы заполонили город. Увольнения в местной полиции и органах управления сыпались один за другим. Даже ушедшему майору досталось – теперь он проходил свидетелем по делу и пытался отбиться от обвинений в препятствии следствию.
Доказать вину Врачевателя и его сына было не сложно. Да они и не скрывали больше ничего. Наоборот, попав в капкан, оба пытались строить из себя Богов. Возможно, для того, чтобы отправится на принудительное лечение, вместо тюрьмы. Но слишком громким получился шум вокруг, поэтому Влада была уверена, что их план провалиться.
До девушки дошли слухи, что жена Ладышева попала в больницу. Женщина не смогла вынести новости, что ее муж вместе с внебрачным сыном зверски убил их дочь и еще несколько десятков человек.
Эту женщину Владе было жалко сильнее всего.
Исаева мотнула головой.
Все уже закончилось.
Пора учится не думать о прошлом и жить дальше.
– Дамир, – тихо позвала она. Пальцы дотронулись до сухих волос, и девушка нежно потрепала их: – Проснись, спина болеть будет.
Капитан вздрогнул. Поднял голову и попытался сфокусировать сонный взгляд. Девушка не сдержалась и улыбнулась. Чуть подалась вперед и коснулась искусанными губами губ капитана.
Тот тяжело выдохнул и потер глаза.
– Подвинься.
Послушно освободила для него край кровати. Матрас прогнулся под тяжестью чужого тела, а Влада с наслаждением прижалась к горячему телу.
– Скоро первый суд. – прошептал он ей, носом зарываясь в спутанные волосы.
– Пойдешь? – так же шепотом спросила она.
– Нет.
Ответ твердый, переспрашивать нет смысла. Да и не хочется.
Миронов поцеловал девушку в висок и снова замолчал. Тишина ласкала уши. Спокойствие казалось чем-то нереальным и эфемерным.
– Как ты? – тихо спросила Исаева.
– Получше, чем ты, – усмехнулся капитан.
Шутит. Пытается шутить. Влада вздохнула – какой же удивительно сильный этот человек.
***
– Прошу тебя, не упрямься!
Влада сложила ладони в умоляющем жесте. Казалось, еще мгновение, и она бухнется рядом с его столом на колени.
– Пожалуйста, Дамир! Ты должен это сделать!
– Я никому ничего не должен, – огрызнулся тот. – Займись уже делом и отстань от меня!
– Дамир! – возмутилась девушка: – Она тебя ждет!
– Нет.
– Дамир!
– Нет, я сказал.
– Дамир!!
– Влада, уймись! – капитан не выдержал и все же рявкнул на напарницу.
Девушка сложила на груди руки и поджала губы. Болезненное отчаяние, что плескалось в его раздраженном взгляде, причиняло ей боль, но она не отводила глаз и лишь сильнее злилась.
Чертов упрямец!
Несмотря на опасное выражение лица напарника, которое обычно распугивало окружающих, Влада двинулась вперед. Подошла и, не слушая возражений, уселась на его колени. Упрямо обняла за шею.
Миронов, впрочем, вырывать не стал. Обвил руками ее талию и лбом уткнулся в щеку. Прикрыл глаза.
– Дамир, – девушка зачем-то перешла на шепот. Словно так он мог доверять ей больше: – Прошу тебя, поверь мне – она не винит тебя.
– И зря, – сипло отозвался тот: – Я виноват…
– Дурак! – Исаева закусила губу и обняла капитана еще сильнее: – Те, кто виноваты – сидят в камере и ждут суда. И именно ты их туда отправил. Ты отомстил за ее сына, Дамир. Ты наказал их.
Несколько мгновений молчания и упрямое:
– Какая теперь разница? Он все равно мертв.
Влада прикрыла глаза. Выдохнула, чтобы взять себя в руки.
– Да, это так. – она не собиралась сдаваться: – Но именно поэтому ты нужен ей. У нее больше никого не осталось!
– Я…
– Хватит! – девушка прервала его и отстранилась. Нахмурилась. Подняла ладонь и осторожно коснулась колючей щеки: – Ты не виноват. И ты сильный. Очень сильный. У тебя все получилось, слышишь? И матери в глаза посмотреть тоже получится!
Пожалуйста, мысленно молилась она, только услышь меня. Не беги от собственной боли и хотя бы попробуй исправить ситуацию, пока она все еще подвластна тебе.
Дамир смотрел на девушку пристально, словно и впрямь читал ее мысленные мольбы. Тихо выругался, а потом потянулся и болезненно впился в ее губы.
– Я буду рядом, – шепотом пообещала Влада, когда они оторвались друг от друга.
– Спасибо, – прикрыл глаза он.
Он все же ушел. Покинул кабинет за два часа до конца рабочего дня, а перед этим к крыльцу участка курьер привез красивый букет из крупных астр. Его мама любила астры.
Влада еще долго смотрела в окно на пустое парковочное место, где несколько минут назад стояла машина Дамира, а затем достала телефон. Набрала знакомый номер и с замиранием сердца приготовилась.
– Алло?
Девушка улыбнулась. Сонный, уставший, но такой родной голос.
– Дядя, – тихо начала она, чувствуя, как по щеке скатилась нечаянная одинокая слеза: – Дядя, привет. Приезжай ко мне в гости. Я тебя очень жду…