Что касается теоретических основ, то греки были виталистами: они считали, что живые существа отличаются от неодушевленных предметов, потому что они наделены духовной сущностью, которая и является жизненным принципом. В различных формах концепция витализма сохранялась на протяжении веков, и даже современная молекулярная биология еще не полностью размежевалась с этой доктриной. Древние греки считали, что во вселенной существует неопределенный, неописуемый дух, не имеющий ни субстанции, ни текстуры, которому они дали название «пневма». Согласно этой теории, нас окружает мировая пневма, представляющая собой не совсем воздух; при вдохе она втягивается в легкие, откуда попадает в левую часть сердца, а затем переходит в артерии, пульсация которых возникает в результате их ритмичного расширения; считалось, что артерии, заполнены не кровью, а пневмой. Таким образом жизнь проникает в плоть человека. С другой стороны, полагали, что кровь течет только по венам, чтобы питать части тела, имеющие более выраженные вещественные свойства. Согласно древнегреческим представлениям, основные элементы человеческого тела составляли четыре гумора, возникавшие в результате процесса пищеварения, «врожденное тепло», вырабатываемое в сердце, и пневма, поступающая извне.
К тому времени, когда Гален вернулся в Пергам в 158 году, он был не только профессиональным врачом, глубоко изучившим эту систему, но и известным автором трактатов по анатомии и физиологии. К тому же он, как и «гиппократики», был практикующим хирургом.
После двенадцати лет обучения он владел техникой выполнения трепанации черепа, умел лечить переломы, вывихи и травмы головы. Он зашивал и перевязывал порезы, связывал лигатурой порванные сосуды, удалял ножом или прижигал горячим железом поверхностные карциномы, кисты и полипы, выводил жидкость из груди и живота, вырезал и зашивал различные виды грыж, даже выполнял операции по удалению камней из мочевого пузыря, несмотря на клятву Гиппократа и вопли жертв.
Профессионализм Галена и хорошие отношения с местными жрецами культа Асклепия обеспечили ему хорошую репутацию, поэтому, когда первосвященнику поручили выбрать хирурга для гладиаторов городского Колизея, он назначил на эту должность Галена, который выполнял свои обязанности настолько эффективно, что договор возобновлялся каждый год в течение всего времени, пока он жил в Пергаме. Такое положение давало молодому врачу превосходную возможность для изучения анатомии на живых людях и исследование изменения функций при различных видах травм. Нетрудно представить, что ужасные открытые раны некоторых участников состязаний представляли собой некий вид частичной вивисекции человеческого организма, который был невозможен при любых других обстоятельствах. Биение сердца, мощную пульсацию крупных внутренних кровеносных сосудов, а также змеевидные волны кишечника можно наблюдать у животных, но для врача, который хочет раскрыть секреты человеческого тела, равноценной замены не существует.
К 162 году, однако, Гален решил, что в Пергаме он достиг всего, что было возможно; исполненный амбиций и сознания своих незаурядных способностей, он стремился найти более подходящую арену, где в полной мере мог бы проявить и расширить свои профессиональные возможности. Когда разразилась война между Пергамом и соседней Галатией, он собрал пожитки и отправился в Рим. В возрасте тридцати двух лет он начал свою карьеру в имперском городе.
Рим в то время был великолепным процветающим мегаполисом с миллионом жителей, чьим медицинским нуждам служили около двух тысяч целителей различных школ. В дополнение к пяти основным направлениям – догматикам, методистам, эмпирикам, пневматикам и эклектикам – там были представители менее известных течений, некоторые из которых имели громоздкие названия, такие как фессалоникийские методисты, пневматики Эразистрата и пневматики-эклектики. Кроме того, в городе было приблизительно 150 акушерок, которые принимали роды и лечили женщин, а также около сотни религиозных целителей. Известно, что была, по крайней мере, еще сотня практикующих рабов, которые лечили незначительные болезни членов семей их владельцев. Интересно, что многие из них были евреями, захваченными после неудачного восстания под предводительством Бар-Кохбы в 132 году.
Фортуна с самого начала улыбнулась Галену. По стечению обстоятельств ему быстро представился случай проявить впечатляющие диагностические способности и обрести благосклонность членов верхнего эшелона римского общества. Благодаря превосходному образованию в области литературы и философии он легко подружился с некоторыми из лидеров этих кругов, особенно с философами, которые принимали его как одного из них. В течение первых двух лет пребывания в городе он проводил публичные демонстрации по анатомии, которые оказались популярными сверх его ожиданий. Успешная профессиональная деятельность и новые связи принесли ему известность как среди пациентов, так и среди тех, кого впечатлили его исследовательские и педагогические таланты. Но вскоре появились и завистники.