* * *
Группе наёмников «Чёрная звезда» понадобилось куда меньше времени на принятие решения чем планировалось, всего через двое суток глава наёмников лично, в сопровождение своего старшего сына и двух дочерей (юристов их группы) посетил номер Азраила на сотом этаже шикарного отеля.
В это же время здание банка уже вовсю приводилось в порядок силами двух строительных бригад, в том числе начались работы по усилению наружных стен и подземной части банка титановыми броневыми пластинами. К счастью, титан является одним из самых распространённых металлов во вселенной, наряду с железом, так что с учётом современных технологий и объёмов его добычи, стоимость материалов была очень даже демократичной. Азраил планировал превратить это место в настоящую крепость, ведь теперь этот самый банк планировалось использовать в качестве финансового инструмента группировки, а также их штаба, без особой оглядки на местных частных клиентов. Потому презентабельный вид был благополучно послан нахер, уступив место разрешённым для военных корпораций укреплений, а разрешено им было довольно много. Простой банк гражданского сектора никогда бы не получил разрешения на минирование внутренних проходов зарядами направленного взрыва, бронирования фасада здания от попадания бронебойных снарядов орудий фрегата или установку средних плазменных турелей. Так что те немногие пешеходы, что осмеливались проходить по недавнему полю боя, а также те, кто работал в самом банке и соседних зданиях, с интересом и опаской смотрели на ведущиеся масштабные работы.
Район на время превратился в шумную стройку.
Внутри самого банка, под наблюдением нового управляющего, тоже кипела работа — шёл аудит.
— Доброго времени суток, Азраил, как видите мы готовы дать свой ответ. Мои дочки представят договор, а Зарич ответит на ваши вопросы… — вздохнув глубоко пару раз и переведя дыхание, наёмник продолжил, — Как видите, мне ещё трудно много говорить.
— Конечно, я всё понимаю, отдыхайте, — Азраил приветливо улыбнулся мужчине в инвалидной каталке, парящей над полом, — Милу, займись правовыми вопросами, а я пока пообщаюсь с господином Заричем, — бросил он себе за плечо приказ не глядя.
— Конечно, сюда пожалуйста, — Милу, одетая в то самое облегающее платье, в котором она впервые разбудила Азраила, жестом проводила двух красноволосых красоток в форменных военных комбинезонах ко второму столику в гостиной.
— Расскажите в общих чертах о ваших требованиях, — обратился адепт разрушения к высокому плечистому мужчине, что сидел в силовом кресле по ту сторону стола. От отца ему досталось мощное телосложение, грубое суровое лицо, чёрные глаза, а от матери видимо волосы тёмного красного цвета. Вряд ли он вместе с сёстрами решил покраситься в такой кричащий оттенок. Но ему, как ни странно, шло.
— Конечно… Как вы успели понять, мой отец имеет определённые принципы, и одним из основных является оценка людей по весу их слова. Он считает, что слово, данное уважаемым человеком, при определённых обстоятельствах конечно может быть нарушено, все мы люди в конце концов, но также он убеждён, что за любое отступление полагается штраф, и я говорю не о тех штрафах что предусмотрены законом. Потому условия нашего суррогатного вассалитета будут таковы: оплата ремонта двух наших кораблей, оплата протезирования всех членов группы, нуждающихся в данной процедуре, оплата ранее сделанных нами заказов на оборудование и технику — это и будет ценой вашего слова. Если в течение полугода вы не сдержите обещание по полному восстановлению покалеченных бойцов, мы разрываем наши отношения, оставляя эти средства без возврата. Все остальные траты, такие как оплата суточных, снабжение роботизированной техникой, предоставление шагающих мехов, будут проходить по законам о регулировании деятельности наёмных групп — там всё прописано предельно чётко. Нарушение же с нашей стороны процедур суррогатного вассалитета вы сами знаете, как карается: полная ликвидация группы силами мирового объединения наёмников. Вам даже делать ничего не придётся — нас уничтожат свои же. Клятвопреступников ненавидят все со времён древнейших царств, отчего вассалитет даже суррогатный, то есть временный, наёмники заключают крайне редко и неохотно. Но мы в отчаянном положении, от того и меры должны быть соответствующие, — ни тени сомнения или неуверенности не ощущалось в этом молодом тридцатилетнем мужчине. Он не предлагал, он констатировал как будет и почему. Их осторожность можно было понять, особенно в отношении желания излечиться — такие процедуры в состоянии были провести только целители рода Шакрам, но для рядовой группы наёмников это было сродни несбыточному чуду. Где они и где род Шакрам!? Так что предложение Азраила выглядело по меньше мере надувательством и откровенным пиздежом, так почему бы не поиметь с этого хороший навар, опустив вруна на деньги? Ну а если же он каким-то чудом говорил правду, то такому человеку не грех и послужить верой и честью — возможность излечиться от тяжёлых травм дорогого стоила!
Внимательно наблюдая за реакцией хозяина номера, Ангор Варим, сидя в своём неудобном кресле, от которого жопа постоянно зудела, что страшно бесило старого наёмника, старался понять суть своего оппонента. За последние два дня он сумел узнать много нового, даже связался со своим старым знакомым, что служил теперь при Сейне Малус, молодой наследнице рода. Оказалось, что всё по поводу конфликта правда, и даже спор парень выиграл без всяких условностей, спрыгнув с высоты шесть сотен километров без средств торможения. Быть клиентом такого сильного и при этом независимого пользователя духовных техник могло быть как благом, так и смертельной опасностью — слишком их судьбы были неоднозначны. Однако то, как молодой парень перед ним держался, излагал свою позицию и смотрел на всех вокруг, выдавало в нём неординарную личность. Даже ему, старику, умудрённому сотнями бед и сражений, с трудом удалось достичь такой силы духа, что позволяла давить на собеседников, а этот юнец уже сейчас вот так запросто подавляет людей своим присутствием. Да, его сын держался против него неплохо пока говорил, но теперь, во время затянувшейся паузы, на его шее стали вполне заметны маленькие капельки пота и даже три девушки невдалеке старались почти не говорить и не смотреть в их сторону.
Азраил же просто наслаждался моментом. Ему нравились эти люди: расчётливые, уверенные в себе и своей ценности, не стеснявшиеся требовать соответствующую цену за свои умения, готовые нести тяжесть ответственности за принятые решения и требующее того же от оппонента. Достойные псы войны!
Тем не менее противоположная сторона восприняла его пространный взгляд, лёгкую улыбку и тяжёлое молчание за вполне серьёзную угрозу. Даже главе семьи пришлось взять слово.
— Господин Азраил, возможно вы думаете, что наши требования чрезмерны, но я уверен прямо в противоположном. Ваше слово вполне может стоить и сто семьдесят и даже двести миллионов, нет, я думаю оно стоит куда как больше! — хрипло проговорил со своего кресла покалеченный, но не сломленный Ангор. При этом его тон был столь серьёзен, что сказанное можно было смело причислять к прописным истинам.
— Ха! Отлично сказано, старина! Я рад что вы не посмели меня недооценивать. Здесь я с вами соглашусь: человек стоит ровно столько, сколько стоит его слово, — кивнул довольный таким комплиментом адепт разрушения, — Если Милу не найдёт никаких проблем в официальных бумагах, я готов начать наше с вами сотрудничество. И будьте уверены, нам придётся долго воевать вместе, даже не надейтесь на свою уловку!
Зарич наконец немного расслабился, когда его отец взял слово. А уж когда их работодатель проявил-таки благосклонность, он и вовсе тихонько возликовал. Условия контракта были, что ни говори, для них отличные: огромные инвестиции, шикарное довольствие, своевременное обеспечение лучшим оборудованием и техникой, посмертные пенсии семьям погибших во время контракта и пособие при выходе в отставку, всё это было прописано надлежащим образом. Да и сам молодой парень, что сидел перед ним сейчас, внушал нешуточную надежду своей харизмой. Разве что отец мог с ним потягаться в этом плане, отчего Зарич был готов даже поверить в правдивость слухов о прыжке Азраила… Но упасть с орбиты и выжить! Это же бред!