— Притворюсь хорошим мальчиком. Свидания, цветы, романтика и прочее дерьмо.
— А потом?
— А потом в койку, и досвидос.
Диныч перестает жевать и с недоверием косится в мою сторону.
— Так зацепила?
— Просто не привык, чтобы мне отказывали.
Сидим на трибунах и наблюдаем, как физрук гоняет одиннадцатый «Б» вокруг стадиона.
Палыч упрямо давит покер фейс, типа, не замечает, как мы ржем и отвлекаем девчонок.
Еще бы он чего вякнул, когда среди нас Сеня Казанцев.
Сеня — у нас местная футбольная звезда, благодаря ему команда добралась до областных соревнований.
Палыч на Казанцева молится, пропуская мимо все Сенины закидоны.
Хотя на самом деле Казанцев играет так, чисто от скуки. И несмотря на свой явный талант дальнейшую судьбу со спортом связывать не планирует.
Короче Сене можно многое. А раз Сене можно, то и нам с Сеней тоже.
Нахожу среди бегущих Лисовскую только благодаря ее рыжей подружке.
Та каждый раз пробегая мимо трибун пырит, еле сдерживая улыбку, прямо на Войцеха, что сидит справа от меня и лениво свайпит по экрану.
— Диныч — толкаю друга в плечо. — Азарова на тебя пялится. Ты че с именинницей на базе сделал, пока я был у Лисовской?
Тот поднимает на меня голову и рассеяно оглядывается.
— Что? С кем?
О, началось в деревне лето…
— Вон с той, рыжей — указываю головой в сторону девчонки.
Судя по сосредоточенному виду Диныч силится вспомнить, чем был занят в последние выходные прошедшего лета, когда мы отдыхали на базе. Потом встречается взглядом с проносящейся мимо девчонкой и морщится.
— Ничего не делал. К ней Муха клеился.
— А смотрит на тебя.
— Неа — друган снова втыкает в телефон, склонив голову над экраном. — Не в моем вкусе.
— Вкусы могут и поменяться — отвечаю Динычу, а сам не спускаю глаз с бегущей по дорожке Лисы.
— У тебя, Владос, не вкусы поменялись. Просто девчонка первый раз отшила. Отчего твоя корона съехала капитально так.
Проницательный мой дружище, ты, как всегда, прав.
Лисовская бежит красиво. На ней черные велосипедки, что позволяет насладиться, как напрягаются проработанные икры, как пружинят спортивные ноги. Сверху серая, как будто с чужого плеча, толстовка с капюшоном.
Вот серьезно, вообще не понимаю эту моду у девчонок: напялить на себя объемный шмот. А ты потом гадай — лягушка под ним, или тебе все же свезло.
После свистка физрук загоняет всех в раздевалки, оставляя на поле пару ребят, чтобы собрать инвентарь.
Лиса торопится, тянет за собой рыжую подружку, о чем-то переговариваясь на ходу и оглядываясь в нашу сторону. У дверей пробирается сквозь остальных, видимо, чтобы быстрее скрыться в раздевалке.
Неужели думает, если захочу, жалкая скрипучая дверь станет мне преградой?
Только вот я не хочу. Вернее, не отказался бы, но теперь у меня другая тактика.
— Влад, мож забьешь на девчонку? Нормальная, кажись — обращается ко мне Сеня, приметив, что я подорвался с лавки. — Поехали в выхи к Пестрому. Там в спортивном лагере последняя смена, девчонку себе найдешь, напряжение сбросишь, расслабишься, а то последнее время смотреть тошно — Казанцев строит жалостливую морду.
Хотя к такому кабану с прической типичного наци, вряд ли можно применить выражение «жалостливая морда».
— Не, у меня теперь дела поинтереснее есть — забираю свой рюкзак и отряхиваю джинсы на заднице. — Короче, я погнал, покеда.
Поджидаю Лису возле главного входа. Уверен, что с заднего она не пойдет, побоится, ведь парни еще на трибунах остались.
Так и есть.
Показывается минут через десять. Да, еще и одна, без подружки, что мне, конечно, на руку.
Иду следом неспеша. Лиса нервничает, то и дело оглядывается, недовольно щурясь. Даже ускоряется в безлюдных местах. Но и я не отстаю.
У Пятерочки она снова косится в мою сторону и мигом скрывается за раздвижной дверью.
Выжидаю пару минут и тоже захожу в магазин. Гуляю между стеллажей, не выпуская девчонку из поля зрения. Та надолго задерживается возле витрины с молочкой, изучая срок годности на бутылке с кефиром. Я хватаю с полки банку энергетика и возвращаюсь к кассам.
Лиса выкладывает продукты на ленту, стараясь не смотреть в мою сторону, типа, игнорит. Но судя по крепко сжатым пухлым губкам мое присутствие ее нервирует.
Здоровается с продавщицей и вынимает из рюкзака два тщательно сложенных пакета.
Я пялюсь во все глаза. В смысле, почему нельзя купить пакеты в магазине? Неужели кроме бабок кто-то еще таскает их с собой?