День 17. Глава 1
Кейт Адалет
— Мы просто будем стоять и смотреть, как Верховный Судья сражается с убийцей? — спросила Кейт, глядя на подготовку.
— Почему бы и нет, — ответила Брейлинг, держа в руках кружку турсулунского чая. — Во-первых, это будет по-настоящему великолепное зрелище. А во-вторых, вмешательство его оскорбит, ты и сама это знаешь. Будто мы сомневаемся в его способности справиться с врагами самому. Он заложник своего статуса, ничего не поделать. Разве не он утром кричал, чтобы мы перестали наблюдать за ним со спутников? Да и будьте уверенными, если бы против него сражался взвод Императорской Гвардии, я бы не поставила на них и пачки сигарет.
Большая Черепаха готовилась к схватке. Если вчера он казался увешанным бронёй, то сегодня её ещё больше. Почти нет свободных мест, где не висели бронепластины и прозрачные щитки из сверхпрочной турсулунской пластмассы. К наплечникам приварили здоровенные блоки, назначение которых Кейт даже не понимала. Скорее всего, это ракеты. Чтобы нести возросшую массу, ноги Судьи усилили дополнительными трубами экзоскелета. Дети Романова (оказалось, что все прибывшие с Судьёй турсулунцы его дети) суетились вокруг отца, о чём-то переругиваясь вслух, хотя большинство из них были Одарёнными. Механизмы и блоки светились, иногда искрились и дымили, тогда турсулунцы что-то спешно исправляли. Хуже всего дымил огромный ящик размером со шкаф, закреплённый сзади на панцире.
— Сойдёт, — сказал Верховный Судья.
Его вес увеличился, по крайней мере, тонн на пять, но Романова это не беспокоило и не замедляло. Он сделал несколько шагов, топая так, что немного позвякивали кружки на столе, а затем совершил стремительный выпад своим чёрным посохом. От взмаха огромной палки в воздух взмыли опавшие листья, а Судья нанёс рубящий удар с полуоборота и случайно разбил статую императора Амброзия Великого, основателя академии и известного мецената. Белый камень разлетелся на куски.
— Прошу прощения, — сказал Тиберий Романов. — Это невежливо. Но я, наконец, готов.
— Вы будете сражаться здесь? — спросила квистор.
— Нет, в том городке, там больше места. Убийца придёт туда, но если он заявится здесь, прошу, проводите его ко мне и не пытайтесь задержать. Я же всё-таки отвечаю за вашу безопасность.
Судья шумно фыркнул через нос. Дополнительный визор над его глазом светился красным и немного мерцал. Турсулунец поднял левую руку, к которой был приделан многоствольный пулемёт и раскрутил оружие. Закреплённые на его плечах ракетные блоки и пушки поворачивались по направлению его взгляда.
— Чуть не забыл ещё кое-что, — спохватился Романов. — Старый Герберт у вас при себе?
— Да, — Кейт достала дамский пистолет из кармана. — Хотите получить назад?
Турсулунец задумался.
— С одной стороны, пушек никогда не бывает много. С другой, ещё одна погоды не сделает. Обойдусь, пусть полежит у вас. А это к вам? — он показал на появившийся над городом гравилёт, который начинал приближаться. Несколько лазерных лучей следили за летающей машиной. — Если этот транспорт не ваш, я его собью.
Адалет проверила номер гравилёта и посмотрела на Петру Брейлинг.
— Это к нам. Личный гравилёт Хадена Айскадера.
— Вы знаете о его визите? — шёпотом спросила Брейлинг.
— Нет, — соврала Кейт, вспоминая ночной звонок и шифрованное письмо. — Но сейчас узнаем.
— Ладно, но ничего не бойтесь, он не посмеет вмешиваться. Если что, то я вам доверяю, — Петра ободряюще подмигнула.
Гравилёт сел на площадку перед зданием академии.
— Доброе утро, Ваше Превосходительство Верховный Судья, — Айскадер поприветствовал Тиберия Романова уважительным полупоклоном.
— Зовите меня просто — ясновельможный государь, — мрачно ответил Судья, расхаживая на месте, громыхая своей экипировкой.
— А вы куда-то собрались?
— Собираюсь на утреннюю пробежку. Знаете ли, это полезно для моего ментального и физического здоровья. Но, полагаю, у вас дела к вашим коллегам, так что не смею задерживать.
Романов, чуть наклонив голову, быстро пошёл в сторону города. Тяжёлые шаги выворачивали камни, что устилала его путь. Некоторые камни лопались. Шум от Судьи стоял такой, будто кто-то сбросил с лестницы холодильник, полный железного мусора. Оставшиеся турсулунцы выстроились перед зданием, глядя отцу вслед. Их установленный под открытым небом наблюдательный пункт никто не охранял.