Неосознанно все восемь членов совета ордена продвинулись вперёд, едва ли не переступая невидимый барьер, отделяющий их от тропы, наблюдая за главой. Их лица хмурились, каждый был похож на перегруженный вопросами компьютер. Молот представлял, что творится в их головах: каждый пытался понять, кто прячется под маской, и почему такая сила скрывалась так долго, не заявляя о себе.
Однако внутри себя Михаил отмечал совсем другой эффект: он вдруг ощутил облегчение. Словно временной промежуток, длиной в вечность, его плечи были напряжены, и только сейчас смогли расслабиться. Та жгучая зависть и ненависть к товарищу по оружию давно была раздавлена грузом прошедших лет, но этот же груз не давал ему вдохнуть полной грудью. Молот понимал, что в этом мире происходят процессы, с которыми он ничего не может поделать. И никто не сможет, кроме одного лишь человека, которого, как ему думалось раньше, от реальности отделяли сотни лет и его, Молота, решение.
Но вот он снова стоит перед ним в ореоле той силы и той чёрной славы, которая определяла его как личность. Свят всегда отдавал больше, чем они все. Пока другие паладины, достигшие пика могущества, пытались оставаться людьми, он отринул всё человеческое ради великой цели. И сейчас, оглядываясь на прожитые годы, Молот наконец мог для себя понять, что вся холодность и отчуждённость Свята никогда не были проявлением высокомерия, а лишь избранной стратегией. Он не шёл на компромиссы, не тешил себя мыслью вернуться к старой жизни. Скорее наоборот, он боялся её. Ведь если бы Тёмный решил снова стать человечным, то проиграл бы, а проигрыш для такого человека был равнозначен смерти.
И лишь сейчас, смотря на то, как Свят преодолевает шаг за шагом там, где сам Молот не смог сделать и трёх, Михаил стал понимать, что напряжение, натянутое стальной струной, стало исчезать. На его глазах на сторону человечества встала боевая единица такого уровня, что одним своим появлением давала шанс на новую победу, на этот раз окончательную.
Однако остальные этого ещё не осознавали, они недовольно мрачнели, пытаясь понять, как могут поменяться их маленькие мирки от появления такого человека. И теперь перед Молотом стояла трудная задача сделать так, чтобы каждый из них осознал, что новый глава ордена просто перешагнёт через все их заслуги, идя к одной единственной цели, которая должна стать общей для всех.
Между тем Свят двигался, преодолевая напряжение. Михаил мог поклясться, что слышал треск мышц и энергию, раздвигающую реальность. Тёмный, как и в старые времена, продолжать творить невозможное. Через минуту, казавшуюся вечностью, он остановился, пройдя более чем половину пути, то есть уже далеко за двадцать шагов.
— Невероятно… — прошептал стоявший рядом с Молотом Агафонов. — Если он вернётся, это будет новый рекорд! Кто он, Миша⁈
— Всему своё время, — отрезал Молот.
— Смотрите! — напряжённо произнёс Светлый.
И было на что посмотреть, потому что Свят вдруг округлил спину, словно готовился к броску, но вместо этого за его плечами выросли два массивных вороновых крыла. Они распростерлись, очерчивая крупный взмах.
Оставшееся до арки расстояние Свят преодолел одним прыжком, буквально летя над полом. Замер около арки на несколько мгновений.
Пространство стонало, на плечи присутствующих паладинов опустилась, как казалось, вся тяжесть горного хребта. Арка перед Святом вдруг загорелась, в ней, словно в камине, заиграло белое пламя, исчезая через несколько секунд, как и тяжесть, что сковывала всех присутствующих.
Члены совета переглянулись, один лишь Молот смотрел прямо на старого товарища, который, оборачиваясь, еле заметно качнулся. Но всё-таки выровнялся, собрал все силы и куда быстрее прежнего спокойным шагом пошёл назад, преодолевая весь маршрут, словно это ничего ему не стоило.
Под пристальными взглядами совета глава проследовал мимо всех, не останавливаясь, прошёл дальше, вскоре раздался треск отодвигаемого камня и на всех пахнуло морозным воздухом, у выхода закружились редкие снежинки.
Свят ушёл, законно подтвердив свой статус, а с плеч Михаила упала другая гора, не та, что лежала раньше, а гора ответственности. Теперь любой, кто после первого месяца работы нового главы ордена решит кинуть вызов его кандидату, сто раз подумает, а следует ли это делать.
Глава 18
Раскол
Зал встретил ожидающими меня паладинами.
Весь совет собрался посмотреть на испытание нового главы ордена. Пространство гудело от силы, что была собрана в узком помещении. Маска, переданная Молотом, села на лицо, скрывая меня от заинтересованных, злых и задумчивых взглядов.