Так... а вот, похоже, и достопочтенный мистер Форбиден. Всё же явился. И, видимо, всё же заинтересовался лордом Мефистофелем и его таинственной фрэнчской невестой.
Значит, всё идёт как нельзя лучше.
Когда Венди легонько тронули за плечо, она ожидала увидеть за своей спиной синее домино, но вместо этого взору предстала знакомая чёрная маска под алой треуголкой.
- А, это ты, - выдохнула Венди, не сумев скрыть облегчения. Пусть она готовилась к встрече с Кристианом Ройсом, узреть маску его брата ей было куда приятнее. - И где дражайший граф?
- За карточным столом. Играет в фараона.
- Вот как, - ответила Венди, несколько разочарованная тем, что Кристиан Ройс не воспользовался шансом перекинуться с падчерицей словечком, который они с Эдвардом так любезно ему предоставили. Оглянулась на открытую двустворчатую дверь за их спинами, будто надеясь отсюда лично увидеть карточный салон и стол, за которым сидит синее домино. - Что ж, удачное время, чтобы п-проникнуть в его кабинет.
Глаза под маской странно блеснули.
- Я позаимствовал у него ключ. Он, видишь ли, даже на бал предпочёл прихватить его с собой. - Рука в чёрной перчатке нырнула куда-то под полу плаща, чтобы продемонстрировать бронзовый ключ с резной рукояткой. - Полагаю, это облегчит нам дело. Идём?
Ключ и правда сильно облегчал дело. Он отмыкал не только замок, но и магическую защиту, и кому, как ни Венди, было это знать. В прошлый раз граф Айлен поймал падчерицу именно тогда, когда она, тайком умыкнув ключ, ночью пролезла в его кабинет - в поисках того же, что они с Эдвардом собирались искать сейчас.
Раздобыть ключ было большой удачей. Изначальный план предполагал, что кабинет придётся взламывать.
- Уверен, что дорогой граф не заметит п-пропажи?
- Я заменил ключ иллюзией. Потом верну настоящий на место, Кристиан и не поймёт ничего. Идём, нельзя терять ни минуты, - добавил он, подхватывая её под руку. - Думаю, он заметит наше совместное отсутствие сразу, как поднимется из-за стола. Помнишь дорогу?
Венди заглянула в тёмные глаза, блестевшие в прорезях, сделанных в раскрашенном гипсе. Прислушалась к непреклонным ноткам в знакомом голосе, чуть изменённом маской.
Облизнув ставшие вдруг сухими губы, кивнула - и, вернувшись под своды Морнэй Холла, повела своего спутника наверх по хорошо знакомой лестнице с резными деревянными перилами, столбики которых украшали медные вазочки с золотыми цветами. Даже если кто-то заметил их восхождение, никто не стал бы возражать: многие гости, устав танцевать, поднимались наверх, чтобы прогуляться по картинной галерее и другим открытым комнатам, любуясь чудесной обстановкой.
Поднявшись на второй этаж, Венди торопливо направилась вперёд по длинному пустому коридору, упиравшемуся в дверь кабинета, когда-то принадлежавшему её отцу.
- Здесь, - застыв перед дверью, произнесла она. - Д-думаешь, граф всё ещё хранит его там? - невзначай добавила Венди, досадливо понимая, что от волнения снова начинает заикаться так же сильно, как до жизни с Эдвардом. - Мамин д-дневник?
Лет с десяти Венди знала, что мама ведёт дневники: пару раз застала её пишущей в очередную толстую книжицу, обтянутую золочёной кожей. Знала даже расположение тайника в маминой спальне, где эти дневники хранились. Однако из уважения к родителям и врождённой деликатности никогда не пыталась его открыть.
При пожаре дневники должны были сгореть вместе со всеми другими предметами в спальне. Но однажды Венди подсмотрела, как Кристиан Ройс читает нечто, подозрительно напоминавшее одну из маминых книжиц, после чего прячет её в потайной ящик секретера. Либо мама сама отдала дневники новому мужу, либо, что куда вероятнее, тот забрал их, прежде чем поджечь дом. Зачем, уже другой вопрос; но если Кристиан Ройс держал эти дневники - или по меньшей мере один из них - в потайном ящике, там наверняка содержалось нечто очень важное.
Вариант, что граф Айлен просто очень трепетно относится к летописи жизни покойной супруги, Венди отвергла сразу. Отчим никогда не казался ей человеком, склонным к сантиментам. И о счастливых днях, проведённых с любимой женой, определённо не ностальгируют с такой пакостной и будто удовлетворённой усмешкой.
За этим дневником Венди и явилась в роковую ночь, которая закончилась ножом для бумаг в плече графа, а также появлением в Морнэй Холл двух лекарей и леди Кэтрин. Лекарю, к которому Венди привыкла с детства, мама отказала от дома сразу после смерти отца, и новым лекарем семейства Морнэй стал некий знакомый Кристиана Ройса. Этот-то лекарь тогда и явился - с ещё одним, до того Венди дня незнакомым. Венди сказала им, что она в порядке, и попросила оставить её с леди Кэтрин наедине, но та настойчиво попросила девочку рассказать, почему она хотела убить отчима. Да, в присутствии этих джентльменов. И, сдавшись, Венди выпалила всё: и про попытку насилия, и про свои подозрения касательно смерти мамы и Кенни, и про то, зачем прокралась к отчиму в кабинет в столь поздний час.