- С последней нашей встречи мало что изменилось, - сказала Венди, радуясь, что голос выдал едва ли десятую часть всего, что бушевало в её груди. - Вы не брезговали тогда, не вижу, с чего бы вам проявлять великодушие сейчас.
Граф Айлен засмеялся: в этом смехе трещал лёд, расколотый весенним солнцем.
...нет. Что бы она только что ни прочла, это ложь. Или ещё одна иллюзия. А если не ложь и не иллюзия, мама никак не могла отравить папу. Написать, что ты хочешь этого, и действительно это сделать - разные вещи.
Да, родители давно знали Кристиана Ройса. Они с отцом оба были членами клуба «Беррингтон», мистера Ройса приглашали в Морнэй Холл на званые вечера, и со вторым мужем мама познакомилась задолго до смерти первого. Но сблизились они с Кристианом лишь после того, как леди Морнэй овдовела. Венди не нравилось, что мистер Ройс зачастил с визитами в их дом, однако вокруг мамы тогда увивалось много мужчин, которые не отказались бы предложить утешение молодой красивой вдове, разделив с ней опеку над её наследием. Просто Кристиан Ройс оказался привлекательнее и настойчивее других, и за год, минувший со смерти лорда Морнэя до нового маминого брака, успел отогреть её скорбящее сердце и разжечь в нём новую любовь. Именно так, и никак иначе.
Именно так...
- Ох, Венди. - Граф Айлен оперся плечом на книжный шкаф. Достал из кармана табакерку: спокойно, будто перед ним не стоял человек, больше всего на свете жаждущий его смерти. - Ты правда думаешь, что если бы я тривиально хотел твоё тело, я не смог бы его получить? Никогда не задумывалась, почему в ту ночь я не обездвижил тебя, не опоил, не связал магическими путами?
ПРОДОЛЖЕНИЕ ОТ 10.08:
Он до омерзения походил на брата. Даже то, как он выговаривал её имя. «Венди» её называли только они, Ройсы - оба. Она была Виннифред для гувернантки, Фредди для родителей, Винни для приторных леди, собиравшихся в мамином салоне; но Эдвард Ройс в первую же встречу нарёк её так же, как годами раньше Кристиан.
- Эдди и в самом деле сделал это с тобой? - спросил граф Айлен прежде, чем Венди успела всерьёз обдумать его предыдущие слова.
- Я предложила цену, которую готова была заплатить. Он счёл её справедливой.
Понять, о чём речь, было нетрудно. Как и прочесть вызов в её голосе и лице.
- Надо же. - Граф Айлен ловко откинув большим пальцем крышку табакерки, инкрустированную сапфирами и лазурной эмалью: синий был любимым его цветом. - Быть может, я его недооценил. Годы идут, люди меняются... Так что думаешь о мемуарах твоей матушки?
- Вы соблазнили её. Или опоили. Не думаю, что вам трудно приготовить приворотное зелье. - Это Венди почти выпалила, несмотря на всё старание не терять выдержку. - Мама бы никогда...
- О, нет. Нет, нет. Это было бы совершенно не интересно. - Достав понюшку табака, он вдохнул мелкую коричневую пыль, и Венди издали ощутила запах апельсина. - Так же неинтересно, как сломать маленькую девочку, которая даже не может толком сопротивляться.
Она много раз вдыхала эту цитрусовую отдушку, смешанную с табачной горечью, когда её целовали в лоб на сон грядущий - ещё на правах отчима. Сколько раз ей хотелось, чтобы Кристиан Ройс чихнул после табака, как смешные старики с испачканными носами, которых Венди видела на званых вечерах; это позволило бы ей по праву смеяться над ним, найти в этом человеке, который покорил её мать, хоть что-то человечное, что-то настоящее. Но он всегда оставался безукоризненно элегантным, выверенным до малейшего поворота головы, до мельчайшего жеста - ожившая скульптура античного бога, представление имени самого себя, разыгрываемое ежесекундно на протяжении всей жизни. Кристиан Ройс исполнял его настолько естественно, что в это представление верили все без исключения: так, глядя на гениального актёра на сцене, ты рыдаешь над его смертью, забыв, что как только закроется занавес, он вытащит кинжал из подмышки и с улыбкой пойдёт на поклон, торжествуя, что ещё сотня глупцов сейчас оплакивает человека, которого никогда не существовало.
«Мне кажется, или тебе не слишком нравится мистер Ройс?» - как-то спросила мама, заглянув к Венди перед сном, пока отец, Кристиан Ройс и другие джентльмены, наведавшиеся в гости к лорду и леди Морнэй, вели беседу в курительной комнате.
«Он похож на куклу», - ответила Венди честно, натянув одеяло до самого подбородка.
Мамину недоуменную улыбку она отчётливо помнила и сейчас.
«Куклу?..»
«На мою мадемуазель Бернадет. Она была такая красивая, пока не разбилась... слишком красивая, чтобы быть живой. Живые люди такими не бывают. - Венди грустно посмотрела на опустевшую полку застеклённого шкафа, где до недавних пор восседала белокурая принцесса в розовом платье, ростом в руку хозяйки. Короны у куклы не было, но когда её вытащили из подарочной коробки, отец сказал, что это принцесса, и Венди охотно поверила. - Иногда мне чудится, что если мистер Ройс неосторожно оступится, он тоже рассыпется фарфоровыми осколками, а внутри не будет ни души, ни сердца, ничего».