– Вставай, старший лейтенант... – сказал эмир, посмотрев на часы. – Командуй погрузкой... Солдаты в твоем распоряжении... Ты, как раненый, можешь идти рядом...
Полковник сразу заметил, что часы тот носит «Командирские». Такие часто дарят офицерам от лица командования. Наверное, эмир только недавно снял часы с руки убитого офицера, потому что за короткое время смотрел на них несколько раз, словно любовался. Впрочем, он мог не любоваться, а время рассчитывать. Такой вариант тоже подходил, потому что эмир решил, видимо, что его джамаату пора в путь отправляться.
К удивлению Раскатова, в путь собрались только десять боевиков.
Солдаты разобрали груз без указки полковника – знали свою солдатскую участь даже в плену. Не так и много досталось на каждого, кстати. Бандитам тоже пришлось нагрузиться, причем Раскатов с удовольствием помог бы им в качестве носильщика, впрочем, не особенно надежного. Они несли автоматы убитых и плененных солдат, а также два ручных пулемета, снятых с бронетранспортера.
– Вперед! – махнул рукой эмир. – Идем без остановок до места... И идем быстро...
Очень властный жест... Заметно, какое удовольствие получает человек от того, что ему выпало командовать. Василий Константинович таких людей знавал. Как правило, не слишком умные, получившие хоть небольшую, но власть, они стремятся себя в собственных глазах возвысить, пользуясь этой властью. Обычно это свойственно ментам небольших чинов. Кто поумнее, тот, как правило, чинов больших достигает, и ему не надо самоутверждаться за счет других. А кто в себе не уверен, кто знает, что это его потолок, из штанов выскочить готов, лишь бы покомандовать...
Так начал складываться психологический портрет эмира. Раскатов не делал этого специально, просто профессионал-разведчик в нем работал постоянно, каждая деталь автоматически занимала свое место в общей картине.
Пошли по дороге вверх, к недалекому уже перевалу, оставив остальных ждать неизвестно чего. Должно быть, бандиты располагали информаторами, которые предупредили бы их об опасности, если бы такая была, потому и чувствовали себя спокойно. До наглости спокойно.
Чего, вернее, кого бандиты ждали, стало ясно уже на самом перевале, когда навстречу попалась целая толпа местных жителей. Люди шли с мешками, несли какие-то ремни, чтобы крепить поклажу к плечам. Стало ясно, что эмир отдал лишний для себя груз землякам. Они рады и зачтут это эмиру, когда будет у них возможность заплатить долг. То есть всегда прикроют и предупредят. Ход хороший для обеспечения собственной безопасности. А остальные члены джамаата, те, что остались, – догадаться теперь было нетрудно – тоже местные жители, и ждали своих односельчан, чтобы вместе с ними нести груз домой. Джамаат большой только тогда, когда эмир собирает его. В остальное время его составляет только десяток бандитов...
– Иди, старший лейтенант, иди... Не задерживайся... – сказал седой бандит, с которым, как видел полковник, даже эмир разговаривал с подчеркнутым уважением.
– Я не старший лейтенант... Я полковник... – Раскатов решил прекратить издевки. Чувство собственного достоинства вместе с пленением он не потерял.
– Старший лейтенант Раскатов... – сказал седой боевик слегка задумчиво. – Старший лейтенант Раскатов...
Он сказал это совсем без акцента и сказал как-то знакомо. Василий Константинович посмотрел в это лицо, но боевик уже прошел мимо, и узнать его не удалось. Тем не менее даже в прямой спине чувствовалось что-то знакомое. Может быть, встречались в первую чеченскую войну? Но тогда полковник был подполковником, а не старшим лейтенантом. Старшим лейтенантом он был давно, очень давно...
ГЛАВА 2
1. «Я НЕ ОБЯЗАН ПОСТОЯННО ТЕБЯ СПАСАТЬ...»
С дороги свернули на середине спуска с перевала, прямо с очередного поворота «серпантина», там, где уже ельник был достаточно густым. Двинулись дальше без тропы, но уверенно. Ведущие знали дорогу, должно быть, хорошо. Но здесь, без согласия эмира, даже не спросив его, Умар Атагиев остановил джамаат командным окриком: