30.
— Где ты находишься? Тебя совсем не видно, — раздраженно спросил Грозвит. — Сменила место связи? Та роза ветров хоть что-то передавала, а тут…
— Пэр Грозвит, я вообще не во дворце, — громким шепотом ответила Лавира, прикрывая зеркальце рукой от света. Сейчас она использовала обычное карманное зеркало, а не серебряный поднос. Через горы связь шла с помехами. Зато, тут не было антимагических защит.
«Он меня проверяет, — думала Лавира. — Видит, что я не в Светлограде. Значит, я была права, по петле на сердце они могут отследить, где я».
— У меня тут такое… Я в какой-то пещере, далеко от города. Меня похитили.
— Кто?! — голос пэра загремел яростью. И вовсе не потому, что Грозвит испугался за «агента Лавиру». Начальнику крыс было невыносимо думать, что кто-то посмел сорвать его планы. — Кто посмел? «Косари»? Ты что-то натворила? Тебя подозревают? Принц знает или от него скрыли? Отвечай что-нибудь! Сколько их? Тебе угрожают пытками?
— Нет, кажется, это не люди Тузора. У них есть внутренняя оппозиция, недовольные властью короля и ходом войны. Называют себя Желтыми псами. На празднике, я отличилась — обезвредила какого-то психа, который хотел застрелить принца. Видно, они узнали обо мне, решили, что я — важная птица, и если меня украсть, то можно шантажировать правителя или его сына. Они хотят власти, чтобы к ним прислушивались.
«Ну-ну, дорогой пэр, что вы ответите про покушение на празднике? Ваша работа?»
— Гм… — Грозвит явно не ожидал такого поворота. — Что показала отличную реакцию телохранительницы, это хорошо… Это был наш тебе «подарок». Смертник, которому внушили, что если он убьет принца, будет жить. Ты молодец…
«Ага, я так и знала! Но если бы вы знали, что там творилось, зря не старались бы!»
— Круг пэров не хотел, чтобы твоя слава стала слишком громкой. Какие требования выкупа? У этих безумцев есть шанс договориться с дворцом или всё безнадежно?
— Я ничего не знаю, — жалобно захныкала Лавира. — Мне ничего не говорят. Я пыталась проникнуть в их мысли, они их прячут, но я слышала, что кто-то уже поехал во дворец. Боюсь, его просто схватит ОКОС. Потом допросят и предложат обмен. Или узнают место и двинут сюда, меня спасать. Я не знаю, сколько их, в пещере одновременно я видела троих, но они меняются, их больше! Я не могу применить против них магическую силу, вдруг кто сбежит и проболтается? Тогда я точно погибну! Я стараюсь вести себя тихо и ждать, что будет. Но, кажется, из этой затеи не выйдет ничего хорошего для Желтых псов… и для меня. Они возьмут меня в заложницы, и что мне тогда делать?
— Сохраняй свою жизнь, стараясь не высовываться, — хмуро посоветовал Грозвит. — Изображай слабую девицу. Плохо, что они видели тебя в деле на празднике… Я передам кругу пэров, что случилось. Лучшие маги топографы вычислят твои точные координаты, и мы вышлем небольшой отряд тебе в поддержку. С холопами светлов мы разберемся, главное, успеть. Так что, тяни время. Если «косари» тебя вытащат сами, отлично!
— Не нужно, не нужно посылать отряд! — заволновалась Лавира. — Из-за меня они погибнут! Мы на вражеской территории. В самом крайнем случае, я сама разберусь. Свидетелей не останется, я обещаю! И они уже несколько раз меняли место своего убежища. Вы не найдете их по координатам! Только нарветесь на патруль «косарей»!
— Не теряй голову, держись! — долетело из зеркала. — Твоя задача выжить и остаться вне подозрений. Чтобы выполнить задание. Мы подумаем, как тебе помочь.
— Пэр Грозвит! Я… — связь оборвалась. Лавира на не шутку испугалась, что за ней приедут разведчики Пэйритории. Только этого не хватало! Она-то знает, что заданию конец, во дворец она не вернется. Её задача вовсе не выжить, она обречена. Но ради брата и сестры она старалась выгадать отсрочку. Чтобы успеть предупредить их об опасности.
Лавира лихорадочно искала через зеркало прямую связь с семьей, пользуясь голосом крови. Раньше ей это строго запрещали, чтобы не выдать себя. Она — под прикрытием на территории врага, они — под защитой секретной службы. Но сейчас, к чёрту правила! Она больше ни на чьей стороне, у нее собственная война. Ей нужно спасать родных. У них мало времени, чтобы сбежать раньше, чем ее провал раскроют. Хотя, куда бежать?
— Милия! Милия! Ответь! Ты слышишь меня, сестричка? Я чувствую, ты там, услышь меня! — отчаянно шептала Лавира в зеркальце, собирая все внутренние силы в направленный горячий луч, который должен долететь до Мили, прожечь защиту от связи.
— Лавира?! Как? Откуда ты? Я так соскучилась, сестричка… Ты жива! — выдохнула Мили, старательно протирая зеркальце. — Они сказали, но я не очень верила… Где ты?
— Я не пропала, Милия. Пока нет. Если тебе сказали, что я на опасном задании, так и есть. Но мне грозит большая опасность. Если я провалюсь… Вы с Робертом — заложники. Вас тихо уничтожат за ненадобностью или объявят родней государственной преступницы! У тебя примерно неделя, чтобы скрыться там, где тебя не найдут до конца войны! Я знаю, тебе хорошо в госпитале, это твоя работа, но Мили, поверь мне! На кону твоя жизнь!
— Куда мне отсюда бежать, сестричка? — Милия тихо плакала. — У нас никого нет.
— Неважно, просто скройся от «крыс». Отрежь любую возможность слежки. Когда-нибудь вы с Робертом найдете друг дружку. Пока беги туда, где нет людей. Ты выживешь, ты сильная! И можешь говорить с природой и с животными. Целую тебя, сестричка!
— Лавира!
— У меня мало времени. Нельзя, чтобы нашу связь отследили. Никому не говори!..
Лавира плеснула на зеркальце водой, сбив все настройки, обнулив связь. Через минуту она уже снова шарила в пространстве, пытаясь натянуть нить голоса крови к Роберту.
Лавира увидела брата, хотя и не могла узнать его в доспехах «отряда смерти». Но сердце говорило, что это именно он. Роберт отчаянно бился с отрядом светлов, вокруг него рубились такие же жуткие тени-скелеты с горящими глазами. Поговорить с ним было невозможно. Лавира отложила связь до более удобного времени, после боя. «Отряд смерти» атаковал обычно в сумерках и бился всю ночь. Его ожившие мертвецы эффектнее смотрелись в полумраке. Нужно вызывать Роберта завтра утром, пока все в отряде спят.
В это время по городу прокатились облавы. Накрыли несколько подпольных сборищ Желтых псов. Всех увезли во дворец и засадили в подземелье. Светодар лично возглавил рейд по столице. Он уже не доверял «косарям», как раньше. Допросы отложили до утра.
31.
* * *
— Будьте вы прокляты! Пособники тиранов! Я ничего не знаю! Никто из наших даже не был на вашем паршивом празднике! Кому сейчас до фейреверков и балов, кроме предателей? Ваш обожаемый Светодар и его прихвостни… А!.. Хр!.. Мы никого не крали!
Тайные бунтари корчились и вопили на допросах у «косарей». К ним применяли новейшие пытки, без раскаленных щипцов и цепей. Один укол, чтобы развязать язык, другой, чтобы причинять невыносимую боль, третий погружал в глубокий транс, позволяя проводить допрос под гипнозом. Но ни один из арестованных Желтых псов не признался в похищении девицы из числа придворных. Они даже не слышали о ней. Никто не отрицал своей причастности к подполью, критику королевской власти они охотно признавали, обвиняли короля Борислава и герцога Тузора во всех грехах, не признавали военные заслуги Светодара, довольно пафосно требовали «выслушать глас народа», полностью поменять политику, собрать все силы Осветории против врагов, а не против своих людей.