— Какой-то ярмарочный фокус? — нахмурился принц. Но взял перо и написал задание. Лавира бледно улыбнулась, слыша каждое слово, пока он выводил их.
— «Моя любимая, ты съела мое сердце, ты хочешь бросить меня в огонь, и я готов идти туда вместе с тобой!» — свободно прочитала она. Принц моментально сжег листок. Он явно думал, что никто не узнает, что он там написал. Теперь он смотрел на Лавиру с суеверным ужасом. Он задавал вопросы обо всём, что она делала. Она отвечала. Сердце сжималось всё сильнее, но пока Лавира напрямую не назвала свое задание, не открыла план круга пэров и не называла имен, она с трудом, но могла отвечать.
Принц заметил, как побледнели ее губы. Как она машинально прижимает руку к груди слева, как часто дышит, преодолевая боль. Но всё-таки спросил самое главное:
— Скажи, что тебе приказали сделать, когда войдешь ко мне в доверие?
— Я должна… использовать свой дар… чтобы заставить вас… — она судорожно вдохнула и упала замертво. Принц думал, просто потеряла сознание или прикидывается. Но он сразу пощупал пульс, выскочил в коридор и велел страже немедленно доставить сюда Малерна. Им не пришлось далеко бежать. Слуга принца шел им навстречу. Его вело тревожное предчувствие. Лавира куда-то пропала, хотя должна быть у себя. Что с ней?
— Малерн! Это заклятье, она сказала… ты знаешь, что делать? — Принц вцепился в него, как утопающий в соломинку. Малерн печально глянул на лежащую Лавиру. Ему придется выбирать, спасать ее и самому стать приговоренным. Или позволить умереть своей единственной родной душе, кроме Воришки. Сжав кулаки, Малерн решился.
— Я знаю, как снять петлю, ваше высочество. Я искал способ, когда узнал, что Лавира… Да, да, я знал! Сейчас неважно. Мне нужно четыре красные толстые свечки, ключевая вода и перо ворона, но это у меня есть, — он достал из кармана черное перо.
35.
— Огонь! — скомандовал слуга принца, когда расставил вокруг Лавиры свечи. Принц зажег спичку. Малерн взял его руку, направил в сердце Лавиры, мгновенно все четыре свечки вспыхнули. От них словно протянулись огненные нити, с пересечением над сердцем.
— Как ты это сделал? — не понял Светодар. Слуга отмахнулся от вопроса. Склонился над бездыханной названной сестрой и что-то шептал, водя пером вокруг ее губ. Малерн словно дирижировал огнем, который должен был согреть Лавиру, вернуть ее дыхание и сжечь нитку, сжавшую ей сердце. — Она ещё жива? — с надеждой спросил принц.
— Нет. Но сердце можно заставить биться вновь, если повезет. Для этого его сперва нужно освободить от заклятья, — Малерн снова что-то шептал, но водил пером теперь над сердцем. Он чертил какие-то знаки, словно пытался зацепить кончиком пера плотную нитку. И ему это удалось! Что-то невидимое вспыхнуло, не опалив одежды Лавиры. Она дернулась, хватанув ртом воздух. Но не пришла в себя. Теперь она металась, как будто вся опутана веревками или сетями. Малерн требовательно протянул руку, не оглядываясь. Светодар сразу догадался, что слуга просил кувшин с водой. Макнув перо в ключевую холодную воду, Малерн рисовал в воздухе водяные знаки, рассыпая капли, пока все четыре свечи не погасли. Лавира открыла глаза и попыталась сесть.
— Лежи, лежи, пусть сердце наберет силу. Петля сгорела. Ты можешь говорить?
— Ты спас меня? Ох, даже и не знаю, благодарить тебя или ругать. Но я сама просила… Прости, мой верный друг, я подвела тебя. Теперь ты в той же опасности, что и я, — Лавира держала Малерна за руку и словно не замечала Светодара. Принц грозно выпрямился и скрестил руки на груди, наблюдая за ними. Он понял, что опасности для жизни его любимой больше нет. Разве что смертный приговор за колдовство…
— Что ты должна была сделать? В чем твое задание? — неумолимо повторил принц.
— В том, чтобы внушить вашему высочеству мысль сдаться Пэйритории вместе со всей армией, — свободно ответила Лавира. — Вы бы пошли брать столицу штурмом. Но, незаметно для себя, у вас бы созрел план о сдаче. Таким путем два наших государства объединятся, как вы и хотели. Столица древней Тории и ее загорские земли снова окажутся в одной стране. Трон там свободен, он ждет императора. Зачем же воевать?
— Это измена, — хрипло сказал Светодар. — Неужели ты могла бы внушить мне это?
— Только если бы вы перестали закрывать от меня свой разум. А вы и перестали, уже давно, — слабо улыбнулась Лавира. — Для меня это не измена, я изначально служила кругу пэров, а не вам. Я — «пария», или как у нас говоря — пэри. «Одаренная». Что мне светило в королевстве, где магия запрещена под страхом смерти? Я честно служила вам, признайте. Но те два покушения, когда я спасла вас на глазах у свидетелей, были организованы нашей секретной службой. Специально, чтобы вы поверили мне.
— Ты сама это придумала? — заморожено спросил Светодар.
— О, нет, я вообще не хотела этого задания. Меня заставили. Начальник контроля по распределению ресурсов — КРС, поймал меня на краже. Мы уклонялись от службы в армии, я добывала еду, чтобы мы могли выжить. Но теперь мои брат и сестра — заложники у «крыс». А я висела на ниточке заклятья. Что я могла сделать, если не могла открыться вам? Кстати, поддайся я чувствам, признай полностью, что полюбила вас, заклятье тоже сработало бы. Честное слово, я боролась! У меня был хороший повод ненавидеть вас. Вы лично казнили нашего отца. Но сейчас я знаю, что он жив и работает на вашем секретном заводе новых оборонных и убийственных технологий. Вы знали эту государственную тайну, ваше высочество? Что пэров берут в плен, разыграв их казни?
— Знал, — неохотно кивнул Светодар. — Смутно, но меня посвятили в этот план. Идея Тузора, отец был против. Пожалуй, я его поддерживал. Никогда не смогу доверять людям, убившим мою мать. Лавира — ладно, она чужая в Осветории, ее так воспитали, но ты, Малерн… Зачем ты обманул меня? Разве я не доверял тебе как другу?
— Я для вас только слуга, ваше высочество. По крайней мере, так было до сегодня. Узнай вы, что я тоже «колдун», вы бы избавились от меня немедленно. Либо отправили бы на костер, либо милостиво отпустили, не сообщив «косарям». Как отпустили свою невесту, которая хотела вас убить. Впрочем, с ней вы рисковали международным скандалом, поэтому предпочли разойтись тихо. А кто заплачет обо мне? Я же «проклят»!
— Ты не справедлив. Вас, одаренных, не поймешь. Даю вам кров, еду и службу, свое сердечное расположение, а вы… Почему-то видите во мне только своего палача.
— Дело не в вас, ваше высочество. Это законы Осветории. Вы только верный слуга их.
— Считаете, что мой отец неправ, что объявил войну всем колдунам после того, как…
— В том-то и дело, ваше высочество, — сказал Малерн, — что мы не знаем правды. Ни вы, ни я, хотя вырос при дворе, не знаем, что стало причиной смерти королевы. Чары? Да, но какие и почему? Клянусь вам, я пытался это выяснить. Но я не мог действовать без поддержки, слишком рискованно. Я бы выдал себя. Помогите нам выяснить, что произошло тогда, сразу после вашего рождения. Может быть, зная нашу тайну, вы поймете, что не всякий дар — зло? Мы могли тысячу раз убить вас, но мы вам помогали.
— Малерн прав. Для вас мы не были злом, мы были друзьями ещё утром. Вы, светлы, так боитесь нас, что у нас нет выхода, только прятаться! Вы грозите нам смертью только за то, что мы существуем. Даже Желтые псы, которые ненавидят власть, ненавидят «колдунов» ещё больше, — с горечью сказала Лавира. — Клянусь жизнью, мы не причиним вам зла! Защитите нас и мы докажем, что можем быть полезны.
— Ну, хорошо. Будем считать, у вас отсрочка приговора. Если раскопаете то, что я смогу предъявить Тузору, и доказать, что двадцать лет мне врали самые близкие… Мне, и всему королевству! Тогда подумаем о помиловании. До тех пор я считаю вас преступниками, взятыми под мою личную ответственность. И никаких гарантий, что вы меня снова не обманете.
— Мы вас и не обманывали никогда, ваше высочество, — слуга и шпионка иронично переглянулись. — Не вы же выдали нам «чистый пропуск». Мы обманули закон, но только чтобы выжить. Вы сами знаете, что среди «косарей» были предатели. Они не разглядели одаренных под самым своим носом. Вы уверены, что это всемогущее ведомство такое уж полезное для королевства? И всё, что они скажут — истина?