— Останови бомбардировку, — торопливо произнес Сергей.
— Я не могу, Швед, — ответил майор тем же тоном, с ленцой. — Ты не принес карту?! — всполошился он.
— Дело не в карте. Оружия массового поражения в Зоне нет. Здесь нет никаких злодеев, никаких заговоров, никакой угрозы миру. В Зоне нет ничего, что было бы страшнее самой Зоны. Для Большой земли она не опасна. И поэтому не нужно ее трогать.
— Это не нам с тобой решать. Ты понимаешь, что такое бригада тактической авиации, и на каком уровне там отдаются приказы? Майору с лейтенантом туда даже чай занести не позволят. Мы должны только передать карту для корректировки, больше от нас ничего не зависит. Операция давно началась. И все, что нам остается, это сматываться. После отлета Ковальского тут, кроме нас, никого больше нет.
— Серьезно? Вообще никого?! А сотни человек на юге, на востоке и в городе? «Монолитовцы», наемники, простые сталкеры — не люди?
— Они сами выбрали эту участь. Давно, когда только пришли в Зону.
— Ну, в общем, я так примерно и думал… — Сергей снял из-за спины «винторез» и бросил на землю коммуникатор. Прежде чем Дегтярев успел вскочить со стула, он превратил свой КПК в горсть горячего хлама. — Теперь сматывайся, майор. Ты прав: это единственное, что тебе осталось. А я отдохну…
Швед уселся на освободившийся стул и по примеру Дегтярева блаженно подставил солнцу небритое лицо.
Пару секунд майор молча глотал воздух, глядя на обломки коммуникатора.
— Лейтенант, вста-ать! — заорал он, опомнившись.
— Чем ты меня напугаешь, Саша? — промолвил Швед, не открывая глаз. — Я два месяца в Зоне, и внутри у меня — одна сплошная Зона, больше там ничего не осталось. Я даже не знаю, сколько человек я убил. Я давно перестал считать, чтобы не свихнуться.
— Вспомни о присяге!
— Я выполнил свой долг. Узнал, где в Зоне находится оружие массового поражения. Ответ: нигде. Его здесь нет.
— Прекрати, лейтенант, прекрати! — Дегтярев энергично потряс его за плечо. — Я тоже не бизнес-классом сюда добирался, мне тоже приходилось стрелять в людей. Такая служба… такая у нас судьба! Ну?.. У тебя же есть карта? Ты уничтожил другой коммуникатор, признайся в этом, шутник. Признайся, долбаный клоун! — он крикнул так, что чуть не сорвал связки, и, закашлявшись, упрямо прошипел: — У тебя есть карта, лейтенант.
— Есть. — Сергей достал из голенища ботинка потрепанный, много раз сложенный лист плотной бумаги.
— Что это? — удивился Дегтярев.
— Карта. Безопасный маршрут от Припяти до станции Янов. Держи, тебе пригодится. Не нужно больше лезть в путепровод. А командованию передай, что корректировки для самолетов не будет. Пусть разворачиваются, пока не долетели. Ну а если они прорвутся сквозь аномалии и начнут бомбить, значит, я сдохну вместе с Зоной. Такая судьба.
— Ты же был героем, Шведов… — горько произнес майор.
— Нет, — он медленно покачал головой, — я был агентом под прикрытием. Я делал все, чтобы выполнить задание. Делал слишком многое. Недопустимое. Нечеловеческое. Для агента это нормально. Для героя — нет.
Дегтярев бросил взгляд на часы и помчался на второй этаж прачечной, к рации.
Сергей посидел еще немного, потом приставил «винторез» к стене и вытащил «беретту». Хороший пистолет. Достаточно надежный, чтобы застрелить друга, и достаточно удобный, чтобы застрелиться самому.
Неподалеку, на севере города, собирались в путь бойцы «Монолита», которым не было места на Большой земле. Чем Сергей от них отличался? Ничем. Ветераны уводили отряд со старой базы — вперед, в неизвестность. С надеждой на новую жизнь. С верой в себя и в будущее, которую они до сих пор не потеряли.
Швед, сгорбившись, смотрел в землю и поигрывал «береттой».
Он не знал, куда ему идти.