Четко обозначенной границы у поселка не было. Новошепеличи открывались путникам постепенно, отдельными постройками. Сперва это был коровник с провалившейся крышей, рядом с ним стоял трактор, ушедший по оси в мягкую землю. За коровником дорога снова вильнула, и впереди возникла водонапорная башня.
— Противогазы! — скомандовал сталкер. — Стоп, сначала застегнуться. Пуговицы, молнии — что там у вас есть? Липучки, шнурки — все затягивайте.
Шведов оглядел свою одежду и, запахнув пиджак, поднял воротник, хотя вряд ли это на что-то повлияло в плане радиационной защиты. Централ, снова оставшийся в рубашке с коротким рукавом, беспомощно посмотрел на Бокса, но тот демонстративно пожал плечами и застегнул куртку до самого горла.
— Вот, боец-отличник! — оценил Хаус. — Теперь противогазы. Проверить, как привинчены коробки. И еще просьба: с дороги не сходить, в лужи не наступать. Подумайте о потомстве.
— Мы ведь к реактору все ближе подходим? — сказал Бокс. — Значит, снять этот гандон уже не судьба?
— Снимем, — успокоил проводник. — В Припяти несколько раз дезактивацию проводили. И там сплошной камень, его дожди каждый день омывают. А тут земля. Кругом пыль. Полчаса подышишь, и можно в гроб ложиться.
Сергей достал из сумки противогаз и разочарованно присвистнул:
— Это же ГП-5? Поновее ничего не нашлось?
— Тебе с вайфаем или, может, со стразами? — сварливо отозвался Хаус.
— Лучше бы с панорамной маской. — Шведов постучал пальцем по маленьким круглым очкам.
— Если тебя что-то не устраивает, можешь не надевать, я разрешаю, — отрезал проводник. — Все готовы? Централ, бедолага… — вздохнул он, глядя, как тот потирает голые локти. — Ну, ничего… Авось обойдется.
Централ, не сильно воодушевленный этим заявлением, набрал воздуха и натянул маску.
Хаус надел противогаз последним и глухо проговорил:
— Парни, мне хочется верить, что вы хоть тут косяков не напорите. Патронов мало. Аптечек у нас всего три штуки. Запасной ствол остался только один. — Он помолчал, соображая, что бы еще добавить, и, ничего не придумав, махнул рукой: — Двинули.
Отдельные постройки постепенно сменились садами, стоявшими плотно, забор к забору. Впрочем, от оград мало что осталось, доски давно сгнили, и только металлические столбики черным пунктиром обозначали былые границы участков. Хозяйства за долгие годы без присмотра не просто пришли в упадок, а исчезли вовсе, превратись либо в чащобы, либо, наоборот, в квадратные пустыри. Судя по всему, после эвакуации в Новошепеличах бывали и мародеры, и пожары. Несколько домов сгорели полностью. В одном дворе, на пепелище в пятнадцать соток, осталась только кирпичная труба, из которой росло кривое болезненное деревце — эта картина Шведова особенно поразила. На другом участке он увидел проржавевшую до дыр тачку — в ней лежала обожженная кукла с такими же дырами на черных щеках. Казалось, что смерть здесь погуляла, но так отсюда и не ушла.
По мере продвижения в глубь поселка Сергей стал замечать и другое: то тут, то там в садах виднелись свежие тропинки, кое-где окна были затянуты парниковой пленкой, а в одном доме он увидел новую дверь, вставленную в посеревшую от плесени кирпичную стену. Признаки человеческого присутствия были ненавязчивыми, они не бросались в глаза, но Сергей слишком внимательно вглядывался в окружающее пространство, чтобы их пропустить.
Смотреть сквозь круглые очки устаревшего противогаза было неудобно. Шведов несколько раз ловил себя на том, что стремится привстать на цыпочки — он чувствовал себя словно ребенок перед высоким иллюминатором, когда самое интересное все время остается где-то за краем. Возможно, из-за этого какие-то детали он и пропустил, но общая картина складывалась именно такая.
Когда группа добралась до магазина с вывеской «Товари для дітей», Шведов заметил на обочине свежий след протектора. Это был грузовик, и проезжал он тут совсем недавно. Вода из соседней лужи наполнила отпечаток колеса на глине, но еще не успела его размыть.
— Швед, не тормози! — окликнул Хаус.
— Пять сек! — отозвался Сергей и присел у обочины.
Он не был уверен, что сквозь стекла противогаза правильно различает цвета. Пятно на земле могло оказаться и вытекшим моторным маслом, но… все-таки оно смахивало на кое-что другое.
— Там кровь! — объявил Шведов, догоняя ушедшую вперед тройку.
— Неужели? — сказал Хаус, не оборачиваясь. — Ты мало крови сегодня видел? Еще одна клякса что-то изменит в твоей картине мира?