Открыв боковую дверь, Роза по короткому трапу спустилась на луг, тихонько взвизгнув от мгновенно переполнившего ее восторга при виде бесконечного разнообразия цветов, раскрывших свои яркие бутоны навстречу солнцу. Вдохнув полной грудью живительный, прохладный и чистейший воздух, она ощутила настоящую феерию нежных, сладких, томительно-прекрасных и таких манящих ароматов. Прежде ей и в голову не приходило, что земля, трава и цветы могут так пахнуть! У девушки даже немного закружилась голова, и она присела, оглядываясь на всю это роскошь и изобилие, даже не заметив, как закрылась автоматическая дверь за ее спиной.
Усталость и сонливость пропали, как не бывало. Таково свойство молодости, когда после дня напряженного труда ты идешь не спать, а танцевать до утра. И без перерыва — снова к работе или учебе. Правда, такой режим долго не протянет даже самый здоровый и выносливый. Но на несколько суток — вполне запросто.
Тонкими пальцами она принялась собирать букет, в легкой прострации от обилия впечатлений. Ну, невозможно было просто созерцать и нюхать, хотелось что-то делать! Потом ей пришла мысль сплести себе красивый венок на голову и, вернувшись на борт в таком виде, разбудить Марта.
«Вот он удивится!»
Теперь, когда задача стала ясна, сбор «правильных» и самых интересных растений приобрел большую целенаправленность. Незаметно, цветок за цветком, она выбралась к небольшому горному ручью, пересекавшему поляну. Его прозрачный поток неутомимо стекал по каменистому руслу, шумя и пенясь на перекатах. А сквозь чистую, как слеза, воду, просвечиваемую до самого дна, было возможно рассмотреть, как плывут, блестя серебристыми боками, довольно крупные рыбины. Некоторое время это даже отвлекло ее от дела, но вскоре она заприметила в тихой заводи нечто новое. Речную лилию с острыми белоснежными лепестками и золотистой сердцевиной, источающей уже просто волшебный аромат. Радуясь находке, девушка осторожно вытянула длинный стебель, уже прикидывая, как она соберет вокруг крупного цветка весь остальной гербарий.
Все вокруг негромко и деловито жужжало, порхало, свистело, издавало трели и пело. Птицы летали, радуясь солнечному теплу, насекомые деловито копошились в траве. Но во весь этот многоголосый и согласный хор вдруг диссонансом вплелся новый звук. Какой-то жалостливый писк отвлек ее, заставив оглядеться по сторонам. Призыв повторился, и она смогла разглядеть в зарослях на противоположном берегу ручья какое-то неуклюжее тельце, покрытое серым пухом.
— Щеночек⁈ А где твоя мама? Подожди, я сейчас переберусь к тебе и помогу.
Зверек, вяло шевеля коротким хвостиком, уставился на нее еще мутноватыми, голубыми глазами, приподняв висящие лопухами уши. Роза, оглядевшись по сторонам, заметила подходящий перекат, с торчащим из воды широким камнем и, оставив своей недоплетенный венок на траве, поспешила к малышу. Добравшись до него, она присела рядом и погладила его по забавной, кудлатой мордашке. Щенок, почуяв близость живого существа, заскулил сильнее, стараясь ухватить пальцы девушки.
— Ты уже, слышишь, совсем большой! Почему ты здесь один? Ты голодный⁈ Давай, я возьму тебя и постараюсь угостить. Комм, — она обратилась к своему умному гаджету, — чем можно кормить собачат в три недели примерно? Зубки у него уже прорезались…
— В этом возрасте псовым уже дают лакать жидкость и твердую кашеобразную пищу.
Но планам Розы не суждено было сбыться. Они оказались прерваны самым грубым и варварским образом. Чьи-то сильные, волосатые руки обхватили ее и без труда оторвали от земли, заодно зажав широкой заскорузлой ладонью рот и сдавив горло.
Никак не ожидавшая такой подлости от окружавших ее красот Баканова совершенно растерялась, разом позабыв про пистолет в поясной кобуре. Единственное, что в этот миг она догадалась сделать, прежде чем потеряла сознание, это задушено промычать сигнал тревоги и срочного вызова Мартемьяна.
[1] Даздраперм, Ревмир, Аванчел — да здравствует Первое мая, революционный мир, авангард человечества.
Глава 2
Март спал как убитый. Ему ничего не снилось. Он так устал, что даже не шевелился. Лишь беззвучное, размеренное дыхание и редкие, ровные удары сердца могли подтвердить стороннему наблюдателю, что молодой воин жив.