— Юлий спросил, но лишь улыбнулся, услышав, что мы собрались собирать грибы. Сказал, чтобы были поосторожнее.
— Как баба старая! — заявила Аврелия. Впрочем, тут же спохватилась, что не взяла ни кинжала, ни пращи, но немедленно выкинула это из головы, успокаивая себя тем, что их прогулка будет недолгой.
— Пошли, — уверенно сказала она.
— Куда мы идем? — попыталась выведать Элира.
— Туда, — сообщила Аврелия, небрежно кивнув в сторону ближайших холмов, возвышающихся над виллой, но тут же признала, что в ухищрениях больше нет нужды, и решила все объяснить: — Ты знала, что у Ганнона есть друг, который попал в плен вместе с ним?
Элира быстро кивнула.
— Суниатона продали в Капую, в гладиаторы.
— Ох, — скривилась рабыня, не смея выразить свои чувства, но интонация ее была красноречивой.
— Квинт и Гай помогли ему сбежать.
Иллирийка ошеломленно не сводила с нее изумленных глаз.
— Почему?
— Потому что Ганнон был другом Квинта.
— Понимаю, — пробормотала Элира, хмурясь. — Суниатон имеет какое-нибудь отношение к тому, куда мы сейчас идем?
— Да. Когда его освободили, он был ранен, и бедняга не мог самостоятельно отправиться в путешествие. Но сейчас, хвала богам, ему намного лучше.
— Где же он? — спросила Элира, сгорая от любопытства.
— В хижине пастуха, там, где Квинт и Ганнон победили разбойников.
— С тобой не соскучишься! — сказала Элира, хихикнув.
Дурное настроение слегка отпустило Аврелию, и она улыбнулась в ответ.
Оживленно болтая, они дошли до границ владений Фабриция. Поля по обе стороны были пусты, отдыхая до весны. Вокруг лишь летали галки, наполняя воздух резкими криками. Но вскоре они вошли в лес, и все звуки будто укрыли теплой шерстью. Аврелии казалось, что деревья будто навалились со всех сторон, не давая дышать. Она никогда не любила замкнутых пространств.
Когда на тропу вышел Агесандр, она испуганно вскрикнула. Как и Элира.
— Не хотел тебя напугать, — извиняющимся тоном сказал он.
Аврелия попыталась успокоить бешено бьющееся сердце.
— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила она.
Агесандр поднял руку, в которой держал лук. На тетиву уже была наложена стрела.
— На оленя охотился. А ты?
У Аврелии мгновенно пересох рот.
— Ищем орехи. И грибы.
— Понимаю, — Агесандр кивнул. — На вашем месте я бы не отходил так далеко от дома.
— Почему же? — с вызовом спросила Аврелия, из последних сил пытаясь выглядеть уверенной.
— Никогда не знаешь, на кого наткнешься. Разбойники. Медведи. Беглые рабы.
— Маловероятно, — уверенно заявила Аврелия.
— Возможно, и так. Но ты безоружна. Я мог бы пойти с вами.
— Нет!
Аврелия сразу же пожалела о своем быстром и категоричном отказе.
— Благодарю, но все будет в порядке.
— Если ты так уверена, — тут же согласился с ней Агесандр, делая шаг назад.
— Уверена, — сказала Аврелия, кивнув Элире, и прошла мимо него.
— Немного поздновато для грибов, а?
Аврелия тут же сбилась с шага.
— Еще есть, если знаешь, где искать, — наконец удалось ей подыскать ответ.
— Уверен… — задумчиво буркнул Агесандр, понимающе кивая.
Аврелия двинулась дальше, но у нее по коже бежали мурашки.
— Он знает? — прошептала Элира.
— Откуда бы… — одними губами ответила Аврелия, пытаясь добавить уверенности в голос, хотя и сама понимала, что может ошибаться.
Прошло много дней, и стало очевидно, что большого сражения так и не случится. Как объяснил Фабриций, командующий не начинает битвы, не выбрав нужного места и времени. Отказ Публия уходить с занятой позиции на высоком берегу реки и нежелание Ганнибала нападать на римлян, занявших удобную для обороны позицию, привели к патовой ситуации. Карфагеняне беспрепятственно перемещались по равнине к западу от Требии, а римляне держались поближе к лагерю. В настоящее время кавалерия Ганнибала во много раз превосходила численностью кавалерию римлян. Высылать патрули было настолько рискованно, что они стали редкостью. Несмотря на это, Квинт все сильнее тяготился вынужденным бездействием. Его до сих пор мучили страшные сны о том, что случилось с Лицинием, и юноша надеялся, что хоть в бою ему удастся избавиться от преследующих его кошмаров.
— Я с ума сойду, — попытался он пожаловаться как-то ночью отцу. — Сколько же еще нам ждать?
— Ничего не будем делать, пока не прибудет Лонг, — терпеливо повторил Фабриций. — Если мы сейчас выйдем на открытое место и соберемся биться, эти псы на куски нас порвут. Войско Ганнибала превосходит наше численностью, даже если не считать его тотального превосходства в кавалерии. И ты это знаешь.