Но вскоре стало ясно, что до реки они не доберутся. Нумидийцы были миниатюрнее воинов Фабриция, к тому же их кони двигались быстрее. А еще они действовали по плану. Одни продолжили преследовать римлян напрямую, в южном направлении, а другие рассыпались в стороны, чтобы затем пройти вдоль Требии и отрезать путь к отступлению. Римлянам пришлось скакать на север. К броду. Другого выхода не было. Это единственный брод на несколько миль в обе стороны.
— Держитесь впереди! — крикнул Фабриций Квинту и Флакку. — Не останавливаться ни перед чем!
Флакк подчинился приказу без разговоров, но Квинт немного сдержал коня.
— А как же ты?
— Я поеду замыкающим, чтобы отступление не превратилось в бегство, — отрезал Фабриций. — Вперед!
Его стальной взгляд ясно дал понять Квинту, что спорить бесполезно.
Сдерживая слезы, юноша пустил коня в карьер. Вскоре он оторвался от остальных кавалеристов. Никогда еще Квинт не был так благодарен отцу за совет. Тот настоял, чтобы он выбрал себе самого лучшего коня. Но юноша чувствовал и стыд. Он не хотел умирать, словно заяц, загнанный стаей псов. Эта мрачная мысль грозила поглотить его целиком, но Квинт все еще пытался сопротивляться. Он наклонился вперед, прижимаясь к конской шее, и постарался сосредоточиться лишь на одном — ему надо остаться в живых. А если им повезет, то и кому-нибудь еще это удастся.
Они проскакали почти милю, когда первые нумидийцы приблизились на расстояние броска дротика. На лошадях без попон и чепраков, полуодетые поджарые темнокожие воины не выглядели слишком уж угрожающе. Но точность, с которой летели дротики, говорила об обратном. Каждый раз, как Квинт поворачивал голову, он видел, как падает с коня очередной римский всадник, сраженный смертельным острием. Его преследовали сдавленные крики римлян или ржание раненых лошадей. И он понимал, что они не смогут ответить ударом на удар. Их копья предназначались лишь для ударов в конной атаке, но для броска они были абсолютно бесполезны.
Когда воины Фабриция проскакали еще милю, нумидийцы атаковали их уже с трех сторон. Дротики летели непрерывным потоком, и, обернувшись, Квинт насчитал лишь десяток всадников, не считая себя, отца и Флакка. Когда они достигли поворота, за которым начинался спуск к броду, это число уменьшилось до шести. Квинт отчаянно пытался заставить коня скакать еще быстрее. Как ни странно, но им удалось немного оторваться от преследователей. Может, у них еще остался шанс, подумал Квинт и с силой вонзил пятки в бока взмыленного коня. Мелкий гравий, летевший из-под копыт лошадей, царапал кожу. Наконец римляне выехали на прямой участок дороги. До Требии оставалось не больше двух сотен шагов.
И тут надежда оставила Квинта.
Нумидийцы сбавили скорость, и смертельная ловушка захлопнулась. Дорогу впереди перегородил плотный строй копейщиков. Большие щиты были сомкнуты, перекрывая друг друга; карфагеняне выстроились в квадрат, оставив узкий проход для римских всадников. Квинт в панике поглядел по сторонам. Справа от дороги густая дубрава. Там не проедешь. Слева болотистая низина. Только полный дурак сунется туда верхом, подумал Квинт.
Однако один из римских кавалеристов решил сбежать именно этим путем. И быстро получил свой урок. Через двадцать шагов его конь уже по брюхо погрузился в вязкую жижу. Римлянин в панике прыгнул и оказался по пояс в трясине, завопил от ужаса, попытался выбраться, но уже было поздно. Лучшее, на что он теперь мог надеяться, — так это на точно брошенный вражеский дротик, с горечью подумал Квинт. Другого выхода не было — он медленно, но неотвратимо погружался в болото.
К реальности Квинта вернула команда Фабриция.
— Реже шаг! В шеренгу! — твердым голосом приказал отец. — Умрем как мужчины.
Один из пяти оставшихся с ними кавалеристов издал тихий монотонный плачущий стон.
Квинта захлестнула паника.
— Закрой свой долбаный рот! — крикнул Фабриций. — Мы не трусы!
К изумлению юноши, кавалерист прекратил подвывать.
— В шеренгу! — снова приказал Фабриций.
Съехавшись так, что они почти коснулись коленями друг друга, восемь кавалеристов поехали вперед. Удивляясь, почему ему в спину так и не вонзился дротик, Квинт обернулся. Нумидийцы сбавили скорость до шага. Нас ведут, как овец на бойню, с отвращением подумал Квинт.
— Смотри вперед, — тихо произнес Фабриций. — Пусть эти шлюхины дети видят, что мы не боимся. И смотрим прямо в глаза своей судьбе.
Римлян отделяло от карфагенян сто пятьдесят шагов. Квинту это расстояние показалось бесконечным. С одной стороны, он хотел, чтобы это скверное представление поскорее закончилось, с другой — отчаянно не хотел умирать. Но расстояние неумолимо уменьшалось. Сто шагов, восемьдесят… Скованный ужасом, Квинт поглядел на отца. В качестве утешения он получил лишь короткий кивок и сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться.