Попав в оазис, я прежде всего занялся самовосстановлением. Добрёл до колодца, опустил внутрь ведро, поднял, зачерпнул, попробовал… Вода как вода. Тёплая, немного солоноватая, но для питья подойдёт. Хлебать сразу много не стал. Желудочных спазмов мне только и не хватало сейчас для полного счастья.
Утолив жажду, направился к пальмам. Нашёл под ними несколько десятков плодов, выбрал не сгнившие, почистил, помыл… Хорошие финики. Вкусные. Сто лет их не пробовал. Пальмы на других планетах имелись, но именно финиковых я там никогда не встречал. Видимо, Мела и здесь меня не обманула, сказав, что я нахожусь на Земле, только не совсем той, на которой родился и вырос. Может, попробовать опять уточнить, что значит «не совсем той».
«Слушай, Мел. А можешь сказать, чем эта Земля отличается от моей?»
«Она другая», — сухо ответила подселенка.
Я мысленно хмыкнул.
Снова не хочет рассказывать. Или не может… Если конечно не врёт.
«А чем другая?»
«Просто другая и всё. Похожая, но другая».
«А люди здесь есть?»
«Люди… есть, — с заминкой откликнулась Мела. — Только они тебе не понравятся».
«Почему?»
«Скоро узнаешь», — посулила соседка…
Ну, вот и поговорили. Хотя ничего другого я, в общем-то, и не ждал…
После короткого перекуса пришло время заняться навесом.
Что под ним прятали аборигены? Почему от Солнца укрыли?..
Откинув полог, я вошёл внутрь. Вошёл и опешил.
Под навесом лежали люди.
Точнее, они были сложены в ряд, словно шпалы, от края до края.
Кто их сюда положил? Зачем? Почему они не выглядят мёртвыми?..
Я медленно шёл вдоль навеса и всматривался в лежащих.
Мужчины, женщины, пара подростков…
Ровненько так лежат, одинаково. Ноги вытянуты, руки по швам, головы запрокинуты…
Осторожно дотронулся до ближайшего.
Окоченения нет.
Дыхание? Вроде имеется. Пульс тоже, но редкий — по три удара в минуту. Как будто бы летаргия какая-то.
Но самое главное — лица. Хотя глаза и закрыты, во всём остальном — точь-в-точь как у тех, которых я встретил в Париже. Черты такие, что совершенно не за что зацепиться. Эдакие «безликие близнецы», вне зависимости от возраста, пола и телосложения. Даже в барьерном зрении они выглядели одинаково — тусклые зелёные сгустки без какого-либо отличия друг от друга.
«Зачем они здесь?»
Мысленно прозвучавший вопрос вызвал неожиданный отклик.
«Склад. Или, если хочешь, резерв», — буркнула Мела.
«Резерв? Для чего?»
«Скорей, для кого, — продолжила подселенка. — Большего, извини, сказать не могу».
Я досадливо крякнул. Видимо, надо спрашивать по-другому. С другими формулировками, более, так сказать, приземлёнными.
«Ладно. Спрошу по-другому. Ты говорила, что переходы между мирами тяготеют к источникам жизни. Здесь такой переход имеется?»
«Нет».
«Совсем нет?»
«Пока нет», — уточнила после короткой паузы Мела.
Ага. Пока — это уже кое-что. Поехали дальше.
«Этих безликих можно использовать, чтобы вернуться?»
На этот раз пауза длилась дольше.
«Думаю… можно».
«Подскажешь?»
Подселенка молчала почти полминуты. Но затем всё-таки выдала:
«Я знаю, что в твоём мире есть поговорка клин клином. Её и используй».
«И это всё?»
«Всё».
Я почесал в затылке. Подсказка получена, осталось понять, что за ней кроется.
Снова пройдясь вдоль лежащих, я внимательно осмотрел всех через барьер. Удача улыбнулась мне на самом последнем, дальнем, до которого в прошлый раз попросту не дошёл. В отличие от других, аура этого горела оранжевым, а не зелёным. В то же мгновение в голове у меня словно бы что-то щёлкнуло.
Из Парижа меня сюда отправил точно такой же «оранжевый». Если принять сказанное Мелой буквально, то, чтобы вернуться на свою Землю, надо, чтобы здешний «оранжевый» сделал бы со мной то же самое, что и его парижский собрат. И для начала, этого чувака требуется разбудить.
Будил я его минут, наверное, десять. Что только не перепробовал. И тряс, и пинал, и ставил на голову, и поливал водой, и орал ему на ухо матерные частушки… Всё тщетно. Клиент приходить в себя не хотел. Так и оставался безмозглым, несмотря ни на какие потуги…
Ситуацию спасла очередная подсказка от Мелы:
«Физическое воздействие не поможет».
В ответ я уже собирался сказать ей что-нибудь саркастическое навроде «Спасибо, кэп», но замер от внезапно пронзившей меня догадки.
Местная саранча ведь не просто так пробовала влиять на моё сознание. Наверняка ведь, она уже проделывала это с другими. Такими, как например, эти безликие. Может быть даже, они и стали такими благодаря саранче. И управлять ими можно, наверное, точно так же — ментальным воздействием. А «ментальное» здесь — это тот же барьер или энергия времени, которой во мне сейчас хоть отбавляй.