– Мы уйдем на рассвете.
– Чудесно! – Дюбретон поднял бокал. – Пью за здравый смысл!
Шарп бросил окурок сигары на пол.
– Полковник Дюбретон?
– Майор?
У Шарпа были кое-какие козыри, но игра пошла другая, и выкладывать их придется осторожно.
– Как видите, сэр Огастес сегодня храбро возглавил атаку.
– Разумеется, – Дюбретон поглядел на белую повязку. Фартингдейл подозрительно воззрился на Шарпа.
– Без сомнения, сэр, рассказ об утренней атаке принесет сэру Огастесу заслуженную славу, – Фартингдейл, услышав такую лесть, стал поглядывать на Шарпа еще более подозрительно. Шарп поднял бровь. – К сожалению, в рапорте есть запись о том, что сэр Огастес получил тяжелое ранение, ведя войска в брешь, – продолжил он. – Знавал я такие случаи, полковник, когда состояние раненого серьезно ухудшалось за ночь.
– Мы должны молиться, чтобы это не случилось, майор, – ответил Дюбретон.
– Мы будем благодарны вам за такие молитвы, сэр. Как бы то ни было, если это произойдет, командование британскими войсками ляжет на мои недостойные плечи.
– И?
– И я приму командование.
– Шарп! – на этот раз протест Фартингдейла был оправдан. – Вы слишком много берете на себя, майор! Я принял решение, дал слово и не потерплю оскорблений. Вы будете исполнять мои приказы!
– Разумеется, сэр. Приношу свои извинения.
Но Дюбретон его понял: Шарпу тоже нужно защищать свою честь, и он не хочет иметь отношения к решению Фартингдейла. Француз услышал то, что хотел сказать ему Шарп. Он поднял руку:
– Будем молиться за сэра Огастеса. Пусть он будет здоров всю ночь, а утром, майор, мы будем рады узнать, что он жив, когда увидим, как вы отступаете.
– Да, сэр.
Они задержались еще на полчаса, потом стали прощаться. Солдаты привели лошадей, офицеры накинули плащи или шинели и отошли в сторону, давая Жозефине возможность подняться в седло. Рядом карабкался на коня сэр Огастес. Усевшись, он натянул шляпу поверх повязки и оглядел британских офицеров.
– Всем ротным командирам собраться у меня через полчаса. Всем! Включая вас, Шарп, – он коснулся затянутой в перчатку рукой полей шляпы и кивнул Дюбретону.
Французский полковник придержал Шарпа за локоть:
– Я помню о своем долге перед вами, Шарп.
– Вы мне ничего не должны, сэр.
– Мне лучше судить, – улыбнулся тот. – Вы собираетесь драться завтра?
– Я буду следовать полученным приказам, сэр.
– Конечно, – Дюбретон проводил взглядом первых отъехавших офицеров и достал из-за спины бутылку бренди. – Чтобы согреть вас в завтрашнем долгом переходе.
– Спасибо, сэр.
– И счастливого вам Нового года, майор.
Шарп взобрался на лошадь и пустил ее шагом вслед удаляющимся офицерам. Гарри Прайс остановился, поджидая его, и поехал рядом. Когда они оказались за пределами слышимости французов, лейтенант повернулся к высокому майору.
– Мы что, действительно уходим поутру, сэр?
– Нет, Гарри, – улыбнулся ему Шарп, пытаясь за улыбкой скрыть свои чувства. Многие стрелки и многие фузилеры, знал он, никогда не покинут это странное место среди высоких гор, зовущееся Господними Вратами. Для них это последнее Рождество.
Глава 18
Наступила полночь. Туман опустился на камни и траву, и теперь ветер уже не был властен над ним. Во дворе замка ярко горел костер. Стук каблуков часовых на стене отдавался гулким эхом. Снизу их шинели напоминали сюрко древних рыцарей, а байонеты, поблескивающие в свете костра, походили на наконечники копий тех давно забытых людей, что ждали здесь рассветной атаки воинов ислама.
Шарп крепко обнял Терезу. Двое ее людей мерзли у ворот замка, конь нетерпеливо переступал копытами.
– Помни: послание – самое главное.
Она кивнула и чуть отстранилась.
– Я вернусь через два дня.
– Я дождусь тебя.
Она слегка ущипнула его.
– Уж будь добр.
Потом она повернулась, забралась в седло и двинулась к воротам.
– Береги себя!
– Мы чаще ездим ночью, чем днем! Два дня, не больше!
Она исчезла под аркой ворот, повернув на запад, чтобы донести до Френады известие о тайном передвижении французских войск.
Шарп опоздал на собрание у сэра Огастеса, но это его мало занимало. Принятое им решение делало любые указания сэра Огастеса бесполезными. Шарп возьмет командование на себя. Он поднялся в надвратную башню по лестнице, уже очищенной от обломков сброшенного Харпером ворота, и двинулся по стене в сторону цитадели.