— Нам надо поговорить с ним один на один.
Тяжёлый слаженный вздох несётся мне в спину, но идти следом никто не решается. И правильно делают. Война окончена, в этих низших созданиях уже нет острой необходимости, они выполнили своё предназначение. Правда, уничтожить я их не могу — они же ввязаны в историю далеков, не сами, так через вторичные-третичные связи, но причинить умеренный вред за излишнее любопытство и срыв дисциплины я вправе и не постесняюсь это сделать.
Хищник радостно оборачивается на мои шаги. Всё-таки он относится ко мне, как к другу, хотя и знает, что я ему враг и, получив соответствующий приказ сверху, незамедлительно сделаю всё, чтобы его уничтожить. Опять его подводит личная привязанность.
— Докто-ор.
— Да, мой маленький далек? — всё-таки он чётко уловил смену режима. И кажется, даже дистанцию в два манипулятора готов выдерживать. Спасибо, что никак не прокомментировал моё преобразование из недодалека в далека.
Протягиваю ему пиджак.
Берёт.
— Ты рассказывал о галактике ракшасов.
— Ну, было дело, — Повелитель Времени вдруг становится очень озадаченным. — Ты… что, её видела?
Медленно киваю. Потом принимаюсь объяснять, ведь рыжий имеет право знать о произошедшем, а ещё рассказ поможет мне связно уложить в мозгу всё, что я вспомнила.
— Верное утверждение. Ты разговаривал со мной, и это была твоя шестая регенерация. Мне пришлось тебя отпустить, потому что тебя там никак не могло быть, и я испугалась событийной ошибки.
Хищник пристально вглядывается в меня, а потом тянет:
— А-а-а. То есть ты всё же послушалась Давроса. Но тогда почему я ещё жив и этого не помню? Что ты опять натворила, сумасшедшая скарианская девочка?
Умничка, сам почти всё просчитал. Пошутила бы, что за срыв дисциплины поставила в угол саму энтропию, но сейчас нет необходимости в шутках или в абсолютно неформальном стиле общения. Я предпочту придерживаться умеренно-неформальной речи, которую выбрала для общения с Доктором с самого начала.
— Подтверждаю, я действительно тебя стёрла. А потом Романа вынудила далеков применить разрушитель времени в неподходящих условиях, и мне пришлось направить отдачу на саму себя, чтобы больше никого не зацепить. Точнее, я её направила на оружие в себе — и это вернуло события к исходной точке, к выбору между двумя целями — тобой и Давросом. И для меня события зациклились, пока я не переменила решение и не вырвалась из круга повторений. Но встреча с тобой произошла раньше, в альтернативной версии событий, где Доктора теперь никогда не было.
Физиономия галлифрейца из заинтересованной становится обтекающей, ведь он даже лучше меня понимает, что это может означать. И я продолжаю объяснения, не дожидаясь вопросов:
— Очевидно, что я допустила ошибку в расчётах, когда потребовалось чем-то уравновесить твоё отсутствие в прошлом. Скорее всего, где-то в районе Логополиса, где произошёл сильнейший выброс энтропии за всю историю Вселенной. А когда я ударила по Давросу, то… Я очень смутно помню этот участок, без каких-либо подробностей, но, по-моему, мы этот выброс с этой ошибкой и организовали, всей Империей, чтобы уберечь современную Сеть Времени от глобального разрушения. Получилась сложная темпорально-реверсная петля с запутанными причинными связями. И у тебя появилась возможность свободно появляться в обеих версиях реальности, потому что теперь это не разделившаяся на независимые части параллель, а люфт. Пока есть ты и я, это так и останется люфтом. Так что тогда, на лайнере, ты разговаривал действительно со мной и зафиксировал это событие на Зосме-9.
— Ну и наворотила ты, — бессильно взмахивает рукой Доктор и садится в траву, тоскливо глядя на горизонт. Вид у него довольно расстроенный, но не настолько, насколько мог бы быть. Заметив приближающуюся к нам Донну в веночке из каких-то листьев, он машет на неё рукой и указывает на вершину холма, мол, иди к остальным. Рыжая смотрит на нас, оценивает обстановку и, послушно кивнув, подчиняется распоряжению своего командира. Любопытно, она в свой головной убор не навтыкала молодых проростков варги? Они ещё не колючие и не умеют ходить и поглощать добычу, но уже вполне ядовиты и мутагенны. Ну, если что, то пусть Доктор её и лечит, я не нанималась.
— Фактическая ошибка, — замечаю, садясь рядом. — Как ты выразился, «наворотили» Даврос и ТАРДИС. А я лишь остановила последствия, как сумела.
Доктор невнятно угукает, задумчиво подперев кулаками подбородок. Мне уже не холодно, протеиновый коктейль и одежда помогли согреться, и теперь даже мокрая трава не добавляет дискомфорта. Так что вытягиваю ноги и запутываю пальцы в стеблях. Ботва, конечно, живая и противная, но зато своя, родная. Даже, кажется, пахнет аппетитно.
— Любопытно, — говорю, — удалось ли уничтожить Давроса по-настоящему?
Галлифреец тяжело вздыхает:
— Опять «уничтожить»… Ладно, Доктор, принимай то, что есть, так, как есть, — он вдруг бросает на меня озорной взгляд и откидывается спиной на землю, закинув руки за голову. — Вообще, старикан очень живучий, так просто от него не избавишься. Но если он не имел никаких запасных козырей в рукаве, то да, ты его убила. Ты же нанесла удар по ДНК, я правильно понимаю? — я в ответ удосуживаюсь кивнуть. В конце концов, это была идея Хищника, пусть погордится. — А кстати, почему это не задело половину ваших, как думаешь?
И в первую очередь, разумеется, Императора — но у Хищника хватает такта это не озвучить.
— Мы слишком долго мутировали, — отвечаю. — И слишком сильно изменились. От генов Давроса в нас уже ничего не осталось. Безусловно, риск потерять часть далеков был, и за то, что я это не просчитала в момент атаки и не предупредила своих, мне ещё предстоит отвечать перед Советом. Ты сожалеешь о том, что Император жив?
Рыжий отрицательно качает головой:
— Старое зло привычнее, и я лучше представляю, чего ожидать от его Империи, чем от твоей. К тому же ваш правитель иногда впадает в некоторую адекватность, так что я до сих пор надеюсь, что он небезнадёжен. Далеки, конечно, чудовищно консервативны, но всё-таки медленно меняются. Рано или поздно вы перерастёте свою кошмарную идеологию.
На следующие сутки после «никогда», думаю я. Не дождётся. И вообще, надо встать и идти вызывать своих, но у меня осталась ещё парочка вопросов к Доктору, совершенно пустых, но очень важных для моего любопытства. А то, когда прибудут наши, я уже ничего не выясню — перемирие-то закончилось. Девчонок по домам вернут, но на галлифрейца и его спутницу договор не распространяется.
Смотрю наверх, куда ушла Донна, потом опять на Хищника.
— Твоя ассистентка крайне эмпатически чувствительна. Я заметила, что она часто говорит о своей семье, как о живой, если дело касается не прямых воспоминаний, а чего-то, опосредованно с ней связанного. К этому есть причина? — это и в самом деле так. Донну не дёргало ни при случайном упоминании катастроф и бензовозов, ни при обсуждении домашних или околодомашних дел, ни при каких-либо подобных разговорах, которые у нормальных людей вызывают как минимум внутренний эмоциональный отклик.
Рыжий опять лукаво косится на меня и с широкой улыбкой отзывается:
— Я начинаю бояться твоей наблюдательности, ТМД.
Хмуро гляжу в ответ. Отвечай уже.
Хищник наконец серьёзнеет.
— Я тоже это заметил, почти сразу, как её выписали из больницы, починил сканер и посмотрел, что же там произошло на самом деле. Её семья и вправду жива — Уилфа укачало, и они припарковались около первого попавшегося магазинчика, чтобы купить ему мятного мороженого. Их просто не было в автомобиле в момент аварии — а его ударило бензовозом так, что развернуло и выкинуло на соседнюю полосу. Поэтому создалось впечатление, что машина ехала, а не стояла, в момент столкновения. А потом, пока Темплы-Ноублы разобрались, что к чему, пока дождались окончания пожара и полицию, пока дали все показания, а потом Сильвия с нервов погнала Шона выбивать какие-то справки на компенсацию, а потом они по пробкам возвращались домой… И немножко не успели. Я забрал Донну за несколько минут до их возвращения.
Я подозревала что-то похожее, но… Мой мозг коротит на одном простом факте.
— Почему ты ей до сих пор ничего не сказал?!