Мортус и Трокус приблизились к трону и опустились перед ним на колени. Император не обратил на них внимания. Он был полностью погружен в чтение каких-то бумаг.
Имперская пропаганда изображала Дакроса Безжалостного могучим исполином и красавцем, каких поискать. На картинах, монетах, в книгах и барельефах, Дакрос представал в виде воплощения мужской красоты. Реальный же его облик был далек от совершенства. Это был среднего роста, активно лысеющий мужчина за сорок, с округлым, заметно выпирающим брюшком и ничем не примечательным лицом. Он имел не самую лучшую дикцию, а когда волновался, то и вовсе начинал заикаться и глотать слова, из-за чего на всех публичных выступлениях императора замещал двойник с хорошо подвешенным языком. От неуемного употребления зелий, повышающих потенцию, лицо властелина зла покрылось разноцветными пятнами и приобрело нездоровый восковой блеск.
И все же этого внешне невзрачного человечка окружал такой ореол величественности и мощи, такая аура всемогущества, что Мортусу и Трокусу, преклонившим колени перед троном, тот привиделся могучим и всесильным красавцем с мужественным ликом и грозным, мечущим молнии, взглядом. Очень неуютно чувствовали они себя посреди тронного зала. Черные рыцари, рядами выстроившиеся вдоль стен, не спускали с них пристальных взглядов. Плюс Мортус был уверен в том, что в зале присутствуют два-три толковых чародея, до поры до времени скрытые от глаз. Но стоит только кому-то из посетителей проявить в отношении императора хотя бы намек на агрессию, он не успеет даже пожалеть об этом. Этого дерзкого святотатца либо зарубят черные рыцари, либо испепелят затаившиеся в невидимости колдуны.
Дакрос, наконец, закончил просматривать бумаги и протянул их подбежавшему к трону секретарю. Затем повернулся к коленопреклоненным подданным, и, кажется, впервые заметил их.
— Ага, — протянул Дакрос, задумчиво поглаживая подбородок кончиками пальцев. — Вот и вы. Ну и что мне с вами, голубчиками, прикажете делать?
Мортус и Трокус молчали. Оба прекрасно понимали, что император адресовал свой вопрос не им. Он просто размышлял вслух, совещаясь с единственным человеком, к чьим советам прислушивался — с самим собой.
— Знаете, за что я не люблю людей? — вдруг спросил Дакрос. — Хотите знать?
Мортус и Трокус быстро закивали головами. Оба не на шутку перетрусили. Они знали — если император пускается в философские рассуждения, это плохой признак.
— За все, — ответил Дакрос. — Их вообще не за что любить. Нет в них ничего хорошего. Они все словно только для того и живут на свете, чтобы меня бесить. Но их ключевая скверная черта, это неисполнительность. Вот ты им говоришь по-человечески — сделайте то-то и то-то. И честно ждешь, что сделают. Надеешься. Веришь. Строишь дальнейшие планы, исходя из того, что твои подданные в точности исполнят полученный приказ. Но всякий раз история заканчивается очередным разочарованием в людях.
Император громко засопел и откинулся на спинку трона.
— Встаньте! — потребовал он. — Довольно пачкать собой пол моего зала.
Мортус и Трокус послушно поднялись на ноги, но их взгляды по-прежнему были стыдливо опущены.
— Я тебе поручил простое дело, — вновь заговорил Дакрос, обращаясь к Мортусу. — От тебя всего-то и требовалось, что занять старую, давно брошенную, крепость на нейтральной полосе. С этим заданием справился бы и баран. Ты что, глупее барана?
— Как вам будет угодно, — чуть слышно пропищал Мортус.
— Как мне будет угодно? — повысил голос император. — Мне, твою мать, угодно, чтобы ты исполнял мои приказы. Это все, чего я требую. Или ты думаешь, мне доставляет радость вызывать вас сюда и отчитывать, как слабоумных детей? Мне что, заняться больше нечем?
— Возникли непре… — невнятно забормотал Мортус.
— Что? — крикнул император. — Говори громче, ты что, язык проглотил.
— Возникли непредвиденные обстоятельства, — наконец-то сумел выговорить властелин черного замка.
— Вот оно что, — понимающе кивнул Дакрос. — Обстоятельства. А знаешь, Мортус, чем отличается умный руководитель от мертвого руководителя? Умный руководитель просчитывает все заранее, все варианты, все возможности, все обстоятельства.
— То, что там произошло, нельзя было просчитать, — посмел заметить Мортус. — Огненный демон спутал нам все карты.
— Спутать бы тебе конечности, да бросить в чан с кислотой, — мечтательно протянул император. — Ладно, рассказывай об этом демоне. Все, что знаешь.
Мортус поспешно исполнил приказ. Но рассказ его оказался скуп на подробности. В том-то и дело, что об огненном демоне он почти ничего не знал. Ему было известно, что добряки много столетий назад притащили его из другого мира, а когда поняли, что натворили, заперли существо в подземелье, окутав защитными чарами. Так бы демон и сидел там еще тысячи лет, если бы кое-кто не даровал ему свободу и не заставил служить себе.
— За всем этим стоит Свиностас, — заявил Мортус. — Добряки в этом уверены. И я тоже. В Форинге его прозвали новым темным властелином….
Тут Мортус резко осекся, только теперь сообразив, что сболтнул лишнего. Он со страхом воззрился на императора, и ему стало нехорошо. Лицо Дакроса побурело от гнева, он резко вскочил с трона и, сжав кулаки, закричал:
— Что? Новый темный властелин? В этом мире есть только один темный властелин — я! А этот Свиностас… Да как он посмел назваться темным властелином? Да еще и новым. А я, что же, выходит — старый? Старый, никому не нужный, уже не страшный. Каков наглец! Ушам своим не верю.
— Да, да, вы правы, — подобострастно поддакнул Мортус. — Этот выскочка слишком много о себе возомнил.
— Ну а ты что? — рявкнул на него император, да так громко и грозно, что Мортус едва не пустил под себя лужу. — При тебе какой-то жалкий червяк провозгласил себя властелином тьмы, а ты даже не сумел его обезглавить.
— Но демон….
— Вечно вам, болванам, что-то мешает — то демоны, то шары, то кривые руки. Ты что, хочешь, чтобы я бросил все свои архиважные дела и сам пошел разбираться с этим бессовестным самозванцем Свиностасом? Могу я во всей этой чертовой империи хоть на кого-то положиться?
Мортус ударил себя кулаком в грудь и выпалил:
— Доверьте это мне, владыка! Я вас не подведу!
— Да, ты-то не подведешь, — проворчал Дакрос, падая обратно на трон. — Это ведь так на тебя не похоже.
Мортус бросился на колени.
— Повелитель, дайте мне второй шанс! — взмолился он. — Я жажду поквитаться с Свиностасом. Я жестоко покараю его за то, что этот дерзкий сопляк посмел присвоить себе титул темного властелина, который по праву принадлежит лишь вам. Обещаю — его смерть будет ужасной.
— Нет! — прервал его Дакрос. — Ты его не убьешь. Я желаю, чтобы ты доставил его ко мне живым и здоровым. Объявив себя новым темным властелином, этот сопляк нанес мне, единственному подлинному предводителю зла, глубочайшее оскорбление. Просто мучительной смерти для него недостаточно. Я лично придумаю для него достойное наказание.
— Тогда мы уничтожим огненного демона, — сказал Мортус. — Эта тварь пожалеет о том, что посмела напасть на воинов черной империи….
— Слушай, прекращай уже все решать за меня, — попросил Дакрос, и Мортус поспешил захлопнуть рот. — Демона ты тоже не убьешь. Он мне нужен живым. Я заставою его служить подлинному черному властелину, то есть себе. Это существо поможет мне завоевать весь мир. Точнее — все миры. Так что приведи их обоих. Всех же прочих их пособников жестоко и страшно убей. Хочу, чтобы они невыносимо страдали перед смертью.
— Я буду терзать их три недели! — с готовностью выкрикнул Мортус.
— Три? Ну и добряк же ты. У меня бы они страдали не менее трех месяцев. Ну да ладно, мне плевать на прочих приспешников Свиностаса. Делай с ними, что хочешь. Но доставь мне демона. И этого наглеца, возомнившего себя темным властелином. Отныне Свиностас мой личный враг номер один. Тому, кто пленит его, я обещаю щедрую награду.
Тут глаза императора сузились. Мортус резко вспотел.
— Но если ты не справишься с моим поручением и в этот раз, — пророкотал Дакрос, — то советую тебе самостоятельно избавить себя от своей никчемной жизни. В противном случае, тебя ждет нескончаемая боль.