Вот какая причина гнала Ильнура в поход. Он собирался исполнить свой долг святого рыцаря и повергнуть гнусную тварь. Как только Свиностас падет, все сразу же встанет на свои места. Ильнуру отчаянно хотелось верить в это.
Нельзя было и дальше сводить себя с ума мыслями о необъяснимом предательстве Лауры. Впереди ждала битва. Свиностас окопался на нейтральной полосе, и с ним его демон. Вот о чем нужно думать. Только о предстоящем деле. Все остальное потом.
Выйдя во двор резиденции, Ильнур заметил своих подчиненных, паладинов и воинов, собравшихся проводить его в путь. Все они по его приказу оставались защищать Форинг. Многие из верных соратников чуть ли не на коленях умоляли Ильнура позволить им примкнуть к нему. У многих были личные счеты к Свиностасу. Но верховный паладин был непоколебим. Счеты счетами, а оставлять город беззащитным было нельзя.
Провожаемый напутствиями и пожеланиями удачи Ильнур зашагал к конюшне, где его уже поджидал оседланный жеребец. Будь его воля, Ильнур бы выступил в поход немедленно, вместе с передовым отрядом, но в данном случае он был не властен распоряжаться собой. Все решали понаехавшие в большом числе высокие начальники. Один из них, а именно сам глава ордена Рогзар, предложил Ильнуру примкнуть к его свите в пути. Ильнур, конечно, мог бы отказаться. Теоретически. Это ведь был не приказ, а всего лишь предложение. Но кто он такой, чтобы отвергать предложения главного паладина королевства? Да и потом, ему было ясно, что передовому отряду ничего не светит. Свиностас едва ли предпримет контратаку. Он будет сидеть в своей крепости и ждать. А штурм не начнется, пока все войско не прибудет на место. Вот тогда-то Ильнуру и нужно будет оказаться в первых рядах. Чтобы именно его меч оборвал жизнь чудовища и возвратил этому миру прежний порядок.
Несмотря на ранний час, все жители города высыпали на улицы, чтобы проводить своего героя на битву. Под копыта его коня летели цветы, воздух сотрясался от радостных воплей и визга детворы. Горожане отлично знали, куда и зачем оправляется Ильнур. Тот ехал за головой Свиностаса — злодея, однажды разрушившего их город. Почти у всех, кто был в настоящий момент на улицах, в тот черный день погибли родные и близкие. И теперь горожане жаждали возмездия. Они кричали Ильнуру, чтобы тот обязательно привез на пике голову Свиностаса, дабы выставить этот трофей на площади. И тогда каждый сможет воздать вероломному монстру по заслугам, сочно харкнув в его мерзкую харю.
У городских ворот Ильнур заметил Кольку. Колька был не один. Его провожала какая-то юная красивая девушка, которую, как показалось Ильнуру, он уже где-то видел. Но вот где? Верховному паладину понадобилось время, чтобы вспомнить. Это была помощница Агдэила, целителя, вызванного Лаурой в Форинг специально для любимого Коленьки.
Ильнур придержал коня, и с чувством глубочайшего негодования воззрился на любовников, самым возмутительным образом наплевавших на последние крохи приличия. Ладно бы, когда подобным манером себя вела чернь. Чернь она и есть чернь — с нее спроса мало. Но Колька ведь паладин. Да еще паладин прославленный, знаменитый. Что уж там, он герой. Народная молва успела насочинять о нем немало небылиц. Как он зверски бился с самим Свиностасом, а Свиностас, дело известное, тот еще монстр: росту в нем три метра с четвертью, силу имеет невероятную, владеет всеми известными видами магии и рядом неизвестных. Весь он с головы до ног облачен в волшебную броню, а самый черный меч чернейшей тьмы способен убить любого одним своим видом. Разумеется, лишь эпический герой мог сойтись в схватке с этаким чудищем. Вот Колька и снискал подобную славу. Славу эпического героя. И бог бы с ним. Ильнур не считал это чем-то плохим. Простым людям необходимо верить в лучшее, даже если их вера основана на голой фантазии. Без этого они не могут. Без веры в безграничную силу добра и его героев чернь мигом погрузится в отчаяние. Да и как тут не отчаяться, когда где-то на нейтральной полосе бродит трехметровое чудовище, наделенное безграничной мощью, и способное в любой момент нагрянуть в Форинг? Нет, людям нужна была вера в силу паладинов и светлых магов. Вот они и нашли себе новый объект поклонения.
И теперь этот новоявленный кумир демонстративно попирал исстари заведенные правила поведения. Где это видано, чтобы паладин целовался на глазах у всего города с какой-то девицей, с которой он мало того, что не помолвлен, так и вообще предстал на публике впервые?
Но не это потрясло Ильнура больше всего, а то, как скоро Колька позабыл Лауру. Та ведь сбежала всего несколько дней назад, а юный паладин уже нашел себе утешение в виде молоденький вертихвостки.
Все это ну никак не красило новоявленного героя.
Ильнур решил, что как старший товарищ и командир должен сделать Николаю замечание. Так просто нельзя. Ведь его поведение не только нарушает какие-то неписаные нормы, оно подрывает уважение к воинам добра.
Однако решимость верховного паладина быстро увяла, едва он подъехал ближе и увидел лицо провожавшей Кольку девушки. По раскрасневшейся милой мордашке катились потоки слез. В больших, широко распахнутых, глазах застыл ужас. Ее тонкие пальчики жадно вцепились в Колькины доспехи, словно девушка пыталась удержать своего возлюбленного. Она что-то быстро произнесла — Ильнур понял это по движению ее пухленьких губ. Кажется, она пыталась в чем-то убедить Кольку. Было нетрудно догадаться, в чем именно. Скорее всего, лекарша молила возлюбленного остаться с ней и не ехать на нейтральную полосу. Ведь там его поджидает Свиностас — изверг из извергов. В прошлый раз он едва не убил Кольку. Вторая попытка может оказаться более успешной.
Выслушав Альмину, Колька улыбнулся и погладил ее по волосам. Затем что-то сказал. Вероятно, заверял ее в том, что вернется к ней живым и здоровым, с головой Свиностаса на пике.
Когда Ильнур поравнялся с ними, Колька заметил его и сказал:
— А, Ильнур. Подожди минутку, поедем вместе.
— Уверен, что стоит? — спросил Ильнур. — Ты достаточно здоров, чтобы принять участие в походе?
— Достаточно. Этот поход я точно не пропущу.
Альмина вдруг заверещала и бросилась к Кольке. Она повисла на нем, прижав мокрое от слез лицо к холодной стали нагрудника. До слуха Ильнура донеслось ее приглушенное бормотание. Она действительно просила Кольку остаться с ней. Говорила о дурном предчувствии, что не хочет его отпускать, а затем и вовсе выразила желание сопровождать возлюбленного в этом походе. Возлюбленного! — мысленно повторил Ильнур. И когда только они успели?
— Вот уж нет, — сказал Колька, и ласково, но решительно, отстранил девушку от себя. — Нечего тебе делать на нейтральной полосе. Оставайся лучше здесь и жди меня. Ничего со мной не случится.
Ильнур подумал о том, что это уж слишком самоуверенное заявление. В прошлый раз ведь случилось. И если бы не Лаура, сейчас Колька не обнимал бы девиц, а гнил в земле.
Колька вскочил в седло. На нем были новенькие доспехи, довольно дорогие, столичной работы. Ильнур знал, откуда они взялись. Их заказала Лаура в качестве подарка для своего юного возлюбленного. И спустила на эти латы большую часть своих накоплений. Но Кольку, похоже, нисколько не смущал этот факт. Видимо, считал, что не пропадать же добру.
Альмина прижала ладони к груди, умоляюще глядя на своего возлюбленного — такого прекрасного и величественного, и такого уязвимого. Все складывалось как в любимых ею историях, полных страстной любви и неизбежного трагизма. Неужели она видит своего принца в последний раз? Вот сейчас он выедет за ворота, и исчезнет для нее навсегда. Но могла ли она остановить его? Ведь он был героем. Настоящим героем, равным великим паладинам прошлого. Даже захоти он этого, он не смог бы остаться с ней. Неумолимая судьба вела его навстречу вечной славе. Чья еще рука, если не этого ангела в человеческом обличии, способна сразить ужасного монстра? Они связаны нитью рока — блистательный паладин Николай, защитник добра и света, и исчадье тьмы и зла Свиностас. Кто она такая, чтобы вставать на пути провидения? Ей лишь остается ждать, и надеяться на чудо. Вдруг оно произойдет, и ее возлюбленный вернется к ней. Если же нет, то она проведет остаток дней, оплакивая его. Прямо как героини ее любимых книжек про любовь.