– Проходите, я сейчас закончу, – сказал он, когда дверь кабинета приоткрыл Скорь.
Было воскресенье, двадцать седьмого октября, и адъютант-секретарь генерала отсутствовал, Костюк хозяйничал один.
Наконец, он оторвался от своих занятий, выключил компьютер, оглядел ждущие лица гостей.
– Кофе не предлагаю, извините. Готовы к аудиенции?
Скорь косо посмотрел на спутников.
– Готовы, Виктор Дмитриевич.
– Прошу вас, изложите своё видение ситуации. Что мы имеем?
Начальник 4-го Управления скупо известил директора о тонкостях научного подхода к проблеме и чуть шире – о принятых мерах по её решению.
– Значит, вы надеетесь найти этот портал в другую вселенную не в Баире? – посмотрел Костюк на ёрзавшего на стуле Карапетяна.
Егор Левонович кивнул, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Вероятность мала, но она не нулевая.
– И всё же, насколько она велика?
– Если взять за основу описанные СМИ происшествия… то не меньше двух-трёх процентов.
– Не меньше, – усмехнулся Костюк. – Это ничто по сравнению с реальным положением дел. Вряд ли материалы Комиссии федералов увеличат эту цифру.
– У нас тоже есть база данных по аномальщине, – сказал Скорь. – А если поднять материалы Минобороны в целом…
– Не уверен, что это даст нам основание для дальнейшей работы в этом направлении. Но к президенту идти всё равно придётся, как придётся и объяснять ему причины провала.
– Я не считаю действия наших бойцов и специалистов провалом, – боднул воздух утёсом лба Скорь.
– Главное, как на это посмотрит президент, – отрезал Костюк уже отнюдь не мягким, интеллигентным голосом. Мы не освободили его родственницу, и в этом большая доля вины наших специалистов.
– Это моя вина, – угрюмо сказал Сергей Макарович, вспоминая, что ему говорил оставшийся в «потустороннем» мире Максим Ребров. Он до сих пор ругал себя, что не уговорил майора переправить на борт вертолёта Веронику Соловьёву.
– Это наша общая вина, – сказал Скорь. – Но мы готовы работать и дальше…
– Где Плащинин? – перебил Скоря директор.
– На подходе, – после паузы ответил генерал, проглотив недоброе слово.
В дверь постучали. Вошёл начальник информационного управления ГРУ, держа в руках красного цвета папку.
Выглядел он вполне адекватно ситуации: одетый в модный фиолетовый кауфман с зеленоватым отливом, внимательный и собранный, лишь в карих глазах молодого тридцатитрёхлетнего генерала тлело едва видимое чувство сожаления.
– Разрешите, товарищ генерал-полковник?
– Присоединяйтесь, Виктор Викторович, – сказал Костюк, кинув взгляд на костюм генерала. – Мы обсуждаем, что будем предлагать президенту.
Плащинин развернул папку, положил на стол главы ГРУ.
– Здесь все материалы по данному делу, в том числе отчёт о полёте в Баир.
Костюк пролистал записи, закрыл папку.
– Повезём с собой, хотя вряд ли президент будет это читать. Спускайтесь на парковку, товарищи, поедем на моей машине.
Переглянувшись, приглашённые покинули кабинет.
Глава 2. Дайте им всё
Ехали на представительском «Аурусе», роскошном во всех отношениях. Машина российского производства получилась отличная, и в нынешние времена её закупали и в других странах для президентов разного рода компаний и чиновников высокого полёта. Насколько знал Сергей Макарович, очередь на «Аурус» была большая и портфель заказов на машину был свёрстан на три года вперёд.
На территорию Кремля (несмотря на воскресенье, президент ждал делегацию в Сенатском дворце, а не в своей резиденции в Завидово) проехали через Боровицкие ворота, открывшиеся после длительного ремонта.
Машину оставили на краю Сенатской площади, где уже стояли три точно таких же «Ауруса», пешком прошлись по площади, ёжась под холодным сырым ветром.
Президент находился в своём рабочем кабинете, которым пользовался для встреч и совещаний с ближайшими помощниками. Кабинет был знаменит своим древним интерьером, дубовыми панелями по стенам, таким же дубовым столом и письменным прибором из малахита.
Как оказалось, кроме руководителей ГРУ были приглашены и другие высокопоставленные функционеры силовых структур. Сергей Макарович со смущением понял, что он в этой компании единственный полковник, так как все остальные были генералами: министр обороны Ковалёв, директор ФСБ Державин и секретарь Совбеза Катрушев. Так как гостей оказалось приличное количество – восемь человек, секретарь президента, молодой человек лет двадцати пяти, постриженный по молодёжной моде «интенсив», принёс дополнительные стулья, и знаменитый дубовый стол владельца кабинета оказался в окружении приглашённых.