Мы уединились в небольшой комнатке и, попивая свежезаваренный кофе, обсуждали сложившуюся ситуацию.
— Сергей Иванович, скажите, это правда насчет четырнадцатого года, или это была уловка, чтобы мы были на вашей стороне?
— «Мы» — это ваше руководство или некая группа единомышленников?
Семенов не выдержал и усмехнулся.
— Ну и жук вы, Сергей Иванович, всё вербуете и подгребаете под себя?
Я не стал играть в непонимание и корчить из себя невинную овечку.
— Вы думаете, мне это надо для личной власти и обогащения?
— Если бы так думал, то мы давно бы уже попытались захватить вашу установку. Но вы, Сергей Иванович, авантюрист еще тот. И главное, удачливый и вдумчивый авантюрист, со своей прочной, сработавшейся командой единомышленников, в которой нет дураков, фанатиков и восторженных идиотов — все профессионалы. Это о многом говорит, да и все ваши нынешние достижения подтверждают сказанное.
— Хм. Это именно то, что я недавно говорил некоторым своим людям. Вам ведь нужны не столько установки, сколько мы, правильно?
— Да, — не стал юлить разведчик, — именно вы. Фотографии ваших установок, часть программного обеспечения по управлению системой мы уже давно заполучили, но и так понятно, что именно без вас программа застопорится. Раскрою маленький секрет…
Он сделал театральную паузу, но я был настолько уставший, что он не стал меня мурыжить.
— Вас среди наших ученых, которые после памятного взрыва и уничтожения нашей установки, называют Бешеным Максом. Даже получив информацию о ваших наработках, они находятся в ступоре и не понимают, как это всё может работать.
Я усмехнулся.
— Я сам иногда этому удивляюсь.
— Вот-вот. Тут как у многих компьютерщиков, которые, не зная многих вещей, интуитивно ремонтируют незнакомую аппаратуру. В общем, я могу вам сказать, что после анализа ситуации у нас в руководстве и по согласованию с некоторыми украинскими и даже белорусскими определенными лицами, имеющими власть и ресурсы, было принято решение не производить захвата вашей установки и лично вас оберегать от посягательств третьих лиц.
— Хм. Можете раскрыть вопрос, так сказать, поподробнее пояснить?
— Вы же знаете, что у нас нет единого руководства, а есть некий совет при Президенте?
— Ну допустим, хотя там у вас не все так просто, но что есть устоявшаяся клановая система, в которой спорные вопросы решаются на совете, я в курсе.
— Ну примерно так. Многим людям не очень понравилось, что в ФСБ вели такой проект и не известили других.
— Понятно, при удаче они бы получили такие преимущества, что остальным…
— Прекрасно, что всё понимаете. Так вот, на расширенном совете с участием некоторых представителей силовиков с Украины и Белоруссии принято решение взять вас под особую опеку, но при этом не мешать работать. У вас будет особый статус, скажем так, независимого перевозчика, но при определенных условиях.
— Каких? И что этот особый статус будет собой представлять?
— Условия просты. Так как вы и ваша организация по сути дела на данный момент являетесь официально признанной стороной, имея при этом полную поддержку руководством СССР из сорок второго года, и при этом, вне всяких сомнений, являетесь действующим офицером Вооруженных сил Российской Федерации, будучи гражданином Украины. Поэтому мы считаем, что в сложившейся ситуации вы должны представлять интересы не только некой группы доверившихся вам людей, но и Объединенного Совета.
— Это, можно сказать, что-то типа политического признания и предложения войти в ваш Совет?
— Да. Это сообщение я получил буквально несколько часов назад, и меня делегировали сообщить вам эту новость и узнать ваше решение.
Я невесело усмехнулся.
— А у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда.
— Какие еще условия?
— Совет признает ваше право контролировать установку перемещения во времени, при условии, что никто, без ведома Совета, не сможет пользоваться этой системой.
— Это значит, что у меня над головой будет стоять кто-то, кто будет определять, кого можно пускать в прошлое, а кого нет?