Евсеенко не смог усидеть в соседнем боксе и, бросив полусобранный вертолет, пристроился позади нас и тихо, но с все возрастающим интересом стал наблюдать за нашими манипуляциями. Его понять можно: фактически первый раз видит, как люди путешествуют во времени. Как по мне, так парень вроде как созрел для серьезного разговора, и еще чуть-чуть и он сам попробует первым заговорить и расставить точки над «i». Но пока Евгений молчал и, стараясь не обращать на него внимания, я контролировал выход разведгруппы во главе с Дегтяревым.
— Папа, ну что там? — не давал я покоя Олегу.
— Чего кричишь, Феникс. Да всё нормально. Возле костерка сидит твой Мещерский с этим борзоватым Удовиным и о чем-то шепчутся.
Ну я-то был еще тем перестраховщиком.
— Сделайте круг, пощупайте воздух. Вдруг сюрпризы какие, нас ведь неделю тут не было.
— Понял.
Прошло полчаса, которые установка могла нормально работать, и настало время отключаться. Я опять вызвал Дегтярева:
— Папа, ну что там?
— Не дергайся, Феникс, всё нормально, сюрпризов нет.
— Хорошо, Папа, время вышло, мы отключаемся. Ты там пообщайся с народом, и если что, дай офлайн сигнал бедствия. Мы подключимся через час.
— Вас понял.
Затянув обратно штангу с антенной и роботизированной видеокамерой, отключил установку, я повернулся к стоящему в уголке Евсеенко. Артемьева, правильно истолковав мой взгляд, бочком-бочком тихо удалилась из комнаты, оставив нас со старлеем наедине.
— Ну что, Женя, можно тебя так называть?
Он согласно кивнул.
— Вполне, товарищ полковник.
— Сергей Иванович или просто Командир.
— Хорошо, Сергей Иванович.
— У тебя накопились вопросы, и я теперь готов ответить на многие из них, и от результата этого разговора многое зависит.
Было видно, что парень не напуган, но старается тщательно подбирать слова и на ходу строит стратегию разговора. Я поднял руку и жестом его остановил.
— Женя, давай по-простому, без всяких левых заходов. Мы занимаемся очень серьезными вещами, поэтому недосказанность, обида и вообще любые непонятой могут привести не только к смерти, но, что еще страшнее, к провалу миссии. Ты, в первом приближении, с нами, и, как потом поймешь, обратного хода нет. Нет, — усмехнулся я, увидев, как изменилось его лицо, — не потому что твоя семья у нас в заложниках. Не думай о нас так плохо. Все дело в том, что, один раз окунувшись в путешествия во времени, во встречи с известными людьми, принимая участие в исторических событиях, ты сам изменишься и потом просто не захочешь возвращаться к старой жизни. Всё просто.
Мой собеседник слегка усмехнулся.
— Это ведь секретный проект и даже среди ваших людей мало кто про него знает?
— Ты прав. Это, скажем так, секретная экспедиция, и ее проведение мы держим в большой тайне.
— Семенов в курсе? — Мне показалось, что он не спрашивал, а утверждал, и я согласно кивнул головой.
— Понятно, опять шпионские игры. Куда эта установка вас доставляет? Вроде как есть портал только в одно время…
И тут же его глаза расширились — он понял, чем мы здесь занимаемся.
— Так вы…
— Да. Сейчас мы пробили портал в другое время. Там сейчас Пруссия, девятьсот четырнадцатый год. Только-только немцы разгромили армии Самсонова и Реннекампфа. С нами на контакте несколько офицеров и солдат, которые остались в лесу в окружении и избежали плена. Так сказать, готовим пятую колонну.
Я с насмешкой наблюдал, как он недоверчиво пытается разглядеть на моем лице признаки вранья.
— Женя, расслабься. Несмотря на то что признанный в определенных кругах как специалист по теории перемещения во времени профессор Кульчицкий и теоретически и экспериментально доказал, что канал может быть только один и только в сорок второй год, мы в этом направлении продвинулись немного дальше. Нам удалось освоить мгновенную переброску крупногабаритных грузов и, как пример — отправили в прошлое АПЛ «Гепард». Ну и, в качестве подтверждения теории Кульчицкого, пробили туннель в девятьсот четырнадцатый год, — не сумев сдержать усмешку, прокомментировал я.
— Теперь думаете туда переселяться? А СССР сорок второго года? — кивнув головой в сторону установки, спросил Евсеенко.
— Не совсем, Женя. Мы работаем по плану глобального многоуровневого проекта. Вот я и хотел с тобой поговорить, чтобы ты понимал, что и зачем мы делаем. СССР никто бросать не собирается, тем более мы там таких делов наворотили. Реально переселяться туда будет весьма и весьма опасно — налицо перспектива, что все капстраны объединятся с фашистской Германией и откроют единый антисоветский фронт по всем границам, и только применение ядерного оружия может хоть как-то изменить ситуацию. Там, по нашему совету, советские спецслужбы притормозили как могли ядерные программы во всех остальных странах, но так или иначе появление и соответственно применение этого вида оружия вопрос времени. Вот и стоит вопрос — стоит ли переселяться в мир, где рано или поздно должна будет вспыхнуть ядерная война.