Это видно уже из того, как формулирует Левальтер основоположения исторического материализма: «Существенными коренными пунктами этого толкования (!) истории необходимо… считать следующее» — и далее перечисляются четыре таких пункта: 1) что право и государство коренятся в отношениях материальной жизни, в «гражданском обществе», 2) что анатомией этого общества является политическая экономия, 3) что способ производства обусловливает социальный, политический и духовный процесс жизни вообще и, наконец, 4) что пролетариат признан «устранить» последнюю антагонистическую форму производства[128]. Определенный таким образом «марксизм» есть брентанизм, зомбартизм, струвизм, все, что угодно, только не марксизм, ибо в этом определении нет главного в марксизме — признания необходимости пролетарской революции и диктатуры пролетариата, без чего нет марксизма, а есть плоский, опошленный, притупленный, беззубый «экономический материализм». Но «марксизм», препарированный по Левальтеру, является ретроградным даже по сравнению с передовой буржуазной социологией XIX века: ведь согласно Левальтеру, принцип классовой борьбы не принадлежит к числу «существенных, коренных пунктов» марксизма!
Это выхолащивание из материалистического «толкования истории» учения о классовой борьбе классически сформулировали Ландсгут и Майер, противопоставив тезису «вся предшествующая история есть история классовой борьбы» другой тезис. «С небольшим изменением (?!!) первое положение «Коммунистического манифеста» может быть выражено также и следующим образом: вся предшествующая история есть история самоотчуждения человека»[129]. Умри, Денис, лучше не скажешь! В этом «небольшом изменении» перед нами, как на ладони, вся суть подлости и предательства социал-демократии. А что касается «Манускриптов», которые фальсифицируют Ландсгут и Майер, то мы уже говорили о том, что употребляемая в них терминология дезавуирована Марксом уже год спустя после их написания в «Немецкой идеологии». Социал-фашисты пытаются теперь, вопреки всем последующим работам Маркса, вопреки его прямому предостережению, сыграть на этой терминологии для выхолащивания революционной сущности учения Маркса.
Четвертым пунктом у Левальтера является «устранение» пролетариатом «антагонистического производства». Неплохой комментарий к этому дают те же Ландсгут и Майер: «Целью истории однако является не «обобществление средств производства», не устранение «грабежа» посредством «экспроприации экспроприаторов», — это все бессмысленно, если не будет вместе с тем «осуществлением человека». Так же и коммунизм не является целью истории». Далее они приводят слова Маркса: «Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое устраняет теперешнее состояние. Условия этого движения обусловлены имеющейся теперь налицо предпосылкой» и продолжают: «Коммунизм таким образом лишь обусловлен «имеющейся теперь налицо предпосылкой», т. е. (т. е.!!!) он сам принадлежит к имеющемуся «теперь» налицо, он есть то, что он есть, лишь как момент существующего противоречия, как отрицание отрицания»[130].
Как по своей контрреволюционной откровенности, так и по своей мошеннической бесцеремонности эти господа ставят один рекорд за другим. Теперь нам понятно, почему из числа основоположений марксизма исключено главное в марксизме — учение о диктатуре пролетариата, учение о революции и вообще о классовой борьбе: для того чтобы не обобществлять средства производства и не экспроприировать экспроприаторов в пролетарской классовой борьбе, для того чтобы быть цепным псом капитализма, конечно нет никакой нужды в признании пролетарской революции, для этого необходимо вести борьбу против пролетарской революции и ее теоретического обоснования. Что касается подмены действительной борьбы за коммунизм разговорами об «осуществлении человека», — против этого Маркс высказался с достаточной ясностью в своей критике Фейербаха: «Из всего сказанного видно… до какой степени ошибается Фейербах, когда он при помощи квалификации «общественный человек» объявляет себя коммунистом, превращая это обозначение в предикат Человека «как такового» и считая таким образом возможным это понятие, обозначающее в действительном мире приверженца определенной революционной партии, вновь превратить в голую категорию… В действительности для практического материалиста, т. е. для коммуниста, все дело в том, чтобы революционизировать существующий мир, чтобы практически обратиться против существующего положения вещей и изменить его»[131]. В результате Фейербах вынужден «снова впасть в идеализм как раз там, где коммунистический материалист усматривает необходимость и вместе с тем условие преобразования как промышленности, так и общественного строя»[132]. А на стр. 60, давая определение своих коммунистических воззрений, Маркс говорит, что «его установка носит по существу экономический характер».