— Ага, морских чудовищ. С когтями и перепонками.
— Ну, пойдемте, посмотрим.
— Мы постарались не слишком сильно затаптывать следы, — пояснил полковник. — И оставить всё так, как мы нашли.
— Это правильно.
Деревня была совсем небольшой: всего пять маленьких низких покосившихся домов из черных бревен, покрытых щербатой дранкой. Между избушками сушились развешенные сети. Небольшие лодочки, такие же черные, как и дома, были пришвартованы у узкого причала.
— Сколько здесь жило народа? — спросил Гленард.
— Побольше пятнадцати человек будет, — прикинул лейтенант Арнард. — Это если с детьми и стариками. Но не более двух десятков, нет.
— Кто-нибудь спасся?
— Нет, никого. Но и трупа тоже ни одного не нашли. Видать, всех сожрали гады.
— Посмотрим, — Гленард покачал головой.
Они обошли деревню, дом за домом. Бедность, разруха, пустота и назойливый, непрекращающийся запах гнилых водорослей и рыбы. Гленард искоса взглянул на Миэльори. Она шла молча, побледнев, и явно едва сдерживая рвотные порывы.
— А где рыба-то? — удивился Гленард. — Всё вывезли в пользу Тайной Стражи?
— Какая рыба? — не понял полковник Дугал.
— Ну, вон, Арнард говорил, — пояснил Гленард, — что рыбы здесь много. Я не то, чтобы очень хорошо знаю рыбный промысел, но летом ее, вроде бы, положено сушить. Или у вас рыбу не сушат?
— Как же, сушат, конечно, — Арнард всплеснул руками. — И правда, вон, ведь столбы стоят, а между ними веревки натягивают, сушат треску и селедку. Ее здесь так много, что даже рыбой печки топят. Рыба жирная, сухая, хорошо горит, намного дешевле, чем дрова. Только воняет разве что.
Миэльори, видимо, представив этот запах, не выдержала и, отскочив в сторону, согнулась в позыве рвоты на краю дороги, громко расставаясь с остатками обеда.
— Благородные женщины нежны, — тихо заметил Гленард полковнику.
— А я всё хотел спросить, Гленард, — полушепотом спросил полковник Дугал, — раньше же не брали в Тайную Стражу женщин. Да и…
— И нелюдей? — закончил за него Гленард. — Ну, женщин Стража довольно давно использовала, хоть и неофициально. Обычно шлюх всяких для выведывания информации. Но на службу не принимали, ты прав. Впрочем, лет сто назад в Тайную Стражу вообще только благородных брали. А сейчас, вон, лейтенант Арнард прекрасно служит. Да и я не в замке родился, а в деревенском хлеву. Настало время идти дальше, при мне в Стражу будут принимать и женщин, и нелюдей, и женщин из нелюдских рас. Нам нужна любая помощь, любой талант. А Миэльори отличный боец. Однажды она сама меня чуть не убила. А я ее. Она первая альвийка в Страже, но, надеюсь, далеко не последняя.
— Нет, ты не пойми меня неправильно, — быстро зашептал Дугал, — я совсем не против, я понимаю. Я очень рад, что Его Величество решил жить в мире с другими расами. Просто первый раз встретил альвийку в Страже и немного удивлен.
— Я понимаю, Дугал, — Гленард похлопал полковника по плечу, — перемены всегда вызывают вопросы. Но эти перемены, уверен, к лучшему.
— Простите, — бледная Миэльори вернулась к мужчинам.
— Ничего страшного, — Гленард приветственно улыбнулся. — Запах здесь действительно тот еще.
— А вот и рыба! Идите сюда! — позвал их лейтенант Арнард. Они подошли к нему.
— И это всё? — Гленард удивленно осматривал четыре жирные трески, лежавшие под столбами в центре деревни. — Весь улов?
— Было больше, ваша милость, посмотрите, — Арнард поднял с земли и показал Гленарду на промасленные вонючие веревки, Миэльори едва сдержала новый позыв рвоты. — Их сушили, много, но чудовища, видать, забрали всё с собой, сожрали.
— Ну-ка, покажи, — Гленард забрал у лейтенанта одну из веревок и внимательно осмотрел.
— Мы нашли следы вон там, — тем временем указал рукой полковник.
— Они сохранились, потому как под навесом, дождь не размыл. Хорошо видны, — добавил лейтенант.
— Ну, тогда пойдемте, посмотрим, — Гленард бросил веревки на землю и последовал за коллегами.
На земле глубоко отпечатался ряд больших, почти вдвое больше ступни Гленарда, глубоких следов, похожих на следы утки, только с мощными когтями. Вокруг следов были разбросаны обрывки бурых засохших водорослей. Рядом на траве и камнях виднелось засохшее бурое пятно. Миэльори опустилась на колени и внимательно его осмотрела.
— Кровь человеческая, — сообщила она, поднявшись и отряхнув плащ.
— Ты можешь это вот так определить? — удивился Гленард.
— Да. У альвов же обоняние лучше, чем у людей. Поэтому я и на эту дерьмовую рыбу так реагирую, уж извини.