Мне часто из суровой заветной сибирской дали слышится проникновенный голос Бориса Микулича. Там его одинокая могила, там живёт добрая память благодарных ему людей. *
Сергей Граховский
(Б. Мікулич “Аповесць для сябе” Мн. “Мастацкая літаратура” 1993г)
Перевод на рус. Татьяны Граховской
С.Граховский:
Предисловие к сб. Б.Микулич “Выбранае” (Мн. Изд. “Мастацкая літаратура” 1959г.)
Предисловие к сб. Б.Микулич “Повести” (М. “Советский писатель”1960г)
Сб “Так і было” о Б. Микуличе “Так і застаўся маладым” (Мн. “Мастацкая літаратура”1986г.)
“Слово об авторе “Повести для себя” (Ж.”Нёман” №3 1987г, №12 1988г)
“Об авторе этой книги” (вступительная статья к “Повести для себя” рус. Изд. “Мастацкая літаратура” 1988г)
“Праўда пра Барыса Мікуліча” (1987г. выступление по телевидению в связи с 75 летием Б. Микулича)
“Як двойчы вызвалялі дзённік Барыса Мікуліча” (1992г. к 80-летию Б.Микулича – статья или выступление по телевидению, архив)
“З ссылкі не вярнуўся” (“ЛіМ” 18.03.1994г)
* Из справочника “Беларускія пісьменнікі» (Мн.“Маст. літ-ра” 1994г.):
Барыс Мікуліч
Барыс Міхайлавіч Мікуліч нарадзіўся 19.8.1912г. у горадзе Бабруйску ў сям’і фельчара.
У 1929 годзе скончыў сярэднюю школу і стаў працаваць у рэдакцыі бабруйскай акруговай газеты “Камуніст”. Быў членам “Маладняка”. У 1930 годзе пераехаў у Мінск. Працаваў у газеце “Літаратура і мастацтва”, у Беларускім дзяржаўным выдавецтве. Вучыўся на літаратурных курсах у Маскве(1934 – 1935). У 1936г. рэпрэсіраваны. Асуджаны да 10 год пазбаўлення волі. У 1943 г. пераведзены ў катэгорыю ссыльнага. У чэрвені 1947г. вярнуўся на Беларусь, у лістападзе была знята судзімасць. У красавіку 1949г. арыштаваны паўторна, высланы ў Сібір. Апошнія гады жыцця прайшлі ў сяле Машукоўка Тасееўскага раёна Краснаярскага краю. Рэабілітаваны ў …(?) Член СП СССР з 1934г. Памёр 17.6.1954г. …
Живут в памяти моей
(Ю.Таубин, А.Розна)
Прошли десятилетия, а в памяти навсегда остались юными друзья детства и молодости. Помню их облик и голоса, интонации и улыбки, почерк и походку. Если бы они дожили до старости, если бы стали нашими современниками, их книги были бы среди первых в “поэтической рубрике”, их творчество обогатило бы нашу литературу.
Мы подружились не зная друг друга. В Мстиславле жил Юлий Таубин, в Минске – Алесь Розна, в Глуске – я. Журнал “Беларускі піянер” часто печатал наши стихи с титулом “пионер” перед фамилией. Редактировал журнал Алесь Якимович и каждому сообщил адрес своих наиболее плодовитых корреспондентов. Сразу полетели письма в Мстиславль, в Минск и в Глуск.
О чём мы только ни мечтали, о чём только ни писали друг другу. В каждом письме были стихи. Многие из них были опубликованы, а некоторые вошли в посмертные издания Юлия Таубина. Вот уже сорок четыре года память бережёт его строки, написанные в детстве.
Мой палісад засыпаў пухкі снег,
Даўно-даўно асыпалісь жасміны,
Раяцца часта ў думках у мяне
Урыўкі ўжо забытых успамінаў.
Не забылись и строки пионера Алеся Розны. Имя его, за исключением моих ровесников и самых осведомлённых литературоведов, никому не известно. Он не спешил с изданием книжки, а в последние годы писал особенно требовательно. Много переводил Мицкевича и Гейне, переводил для себя, для будущих изданий. Творчество было потребностью его души и самым большим наслаждением. Он был “по-профессорски» немного несобран, а его альтруизм и безразличие к себе некоторые считали чудачеством.
В счастливом юном возрасте Алесь Розна уже стремился к конкретности и простоте, временами не лишённой модной в то время молодняковской «красивости».
Стаіць у задуменні сквер,
Згубіўшы свой убор дашчэнту,
Сняжынкі ўслалі мой каўнер,
Як залатыя дыяменты.
Мне, мальчишке из полесского местечка, который ещё не видел поезда, трудно было себе представить, что такое сквер, а тем более - золотые диаменты. Может, потому и запомнились эти строки, что открыли что-то новое, принесли незнакомое слово.
В 1928 году я, наконец, приехал в Минск и остановился у родственников в Газетном переулке. Теперь его нет. Назавтра постучался и зашёл в комнату невысокий паренёк с круглыми тёмными глазами, в “бобриковом” пальто. Мы сразу узнали друг друга, но молчали, не зная о чём заговорить. Освоившись, Алесь повёл меня в город. На тротуарах лежал подтаявший, тяжёлый снег, из под колёс бричек летели брызги и комья.