... лишена вечерних его «развлечений», в виде «музыкальных программ» и «чтения (слушания) поэзии гениальных классиков Англии» (знал бы, идиот, как я их ненавидела),
... нормальной пищи,
но самое главное - доверия и уважения.
Меня превратили в настоящую вещь, вещь - которую... кроме как использовать, больше незачем было... «брать в руки».
Напившись, нагулявшись - меня тут же выбрасывали долой, отдавая в лапы «лекаря», «лекаря», который меня искренне ненавидел. Теперь все ее «процедуры» стали невыносимо болезненными и, вообще, едва ли совместимыми с жизнью «смертного».
... я сходила с ума, заживо сгорала в лихорадочном припадке, жаре и бреду, но наступал вечер... и, когда до «визита» Лорда оставалось совсем немного, старуха спешно «замывала» следы своих шалостей, пыток - она вытягивала меня за уши... с того света и вновь превращала в «живую».
...
Так было и в этот вечер. Я до последнего, не представляла, что меня ждет...
Наконец-то придя в себя, собравшись с силами, тут же сползла с кровати, бросилась к комоду, жадно схватила, припала губами к чашке, и стала вбирать, вливать в себя спасительную жидкость (холодную, пресную воду), туша внутренний пожар и соленое царство.
Глубокий вдох - и... наконец-то снова ощутила себя... настоящей.
Неспешные шаги, присела на край кровати. Усталый взгляд вокруг - и резво выключила, потушила свое солнце (ночничок у кровати).
... свернуться калачиком - и наконец-то отдохнуть, расслабиться...
Еще каких-то минут двадцать-тридцать - и коршун явиться за своей добычей,
... добычей, уже полностью оправившейся от прежних мук, хворей, ставшей ясно видеть, слышать, ощущать...
А пока, пока... можно отдаться своим мыслям, мечтам...
Как же я скучала по прежней жизни. И верите, верите,... уже и забыла, как это быть частью XX века, ... что такое «нормальная, современная, цивилизованная жизнь». Для меня стали дикими такие понятия, как автомобиль, телевизор, телефон, магазины... Черт, я стала одной из них - я стала... эхом... прошлого.
Минуты, мои драгоценные минуты покоя добежали до своего конца...
... замки залаяли; забрюзжали, затрещали затворы.
Несмело рыкнула дверь.
А я не оборачиваюсь, не хочу. Не буду... И даже веки жадно зажмурила, прогоняя... реальность.
До последнего тяну миг,... миг счастливой безмятежности.
Удивительно, но Лорд впервые не потребовал включить свет (отчего-то это его всегда заводило: видеть всё, следить за процессом, хотя, как я полагаю, и при тусклом огоньке вечно горящей лампы у самого потолка (мера безопасности), мог все прекрасно рассмотреть).
Несмело присел на кровать.
Не шевелюсь, пытаюсь мысленно себя представить мертвой.
Лег рядом, робко придвинулся ближе, прижался к моей спине.
(Лорд, Лорд, где же делась ваша властность и самоуверенность? что с Вами стало?)
Поцелуй, короткий поцелуй в шею - и клыки тут же вошли в мою плоть...
Я не кричала. Не рычала, не плакала. Лишь невольно, инстинктивно дрогнула - ... а так... привыкла.
Странный, странный это был день. ... необычный.
Впервые, впервые он делал это... как-то... нежно, ласково...
... обнял, пропустил, обвился рукой вокруг моей талии (чуть выше, ближе к груди), и несмело притянул жадно притиснул к себе - еще ближе (тем самым пресекая мою любую (возможную) попытку двигаться, вырваться, шевелиться - помешать совершить задуманное) - он пил,... пил,...
пил... словно вино из чаши.
... и сегодня решил не останавливаться.
Я поняла, поняла это, да было... слишком поздно.
(но и потом, чтобы я сделала? что? - ничего.
Хозяин решил, что кукла отжила свое,... и больше нечего ей делать ни здесь, ни где либо еще...)
моя участь предрешена:
я должна умереть.
ну и,... слава Богу...
спасибо...
Еще мгновение, еще -
... и на душе стало... как-то очень легко, спокойно...
... а в глазах, в глазах моих застыл образ «придуманного Принца». В них застыл... мой «придуманный» Берн...
Глава Тринадцатая
***
Когда я пришла в себя, то всё было, вроде, как прежде...
Правда, «лекаря» моего нигде не видно, да и лихорадка не разрывала тело,
... и дверь,
дверь была... нараспашку...
Во рту стоял непривычно сладкий вкус, а грудь моя была заляпана, замазана... засохшими следами-потеками темно-багровых рек.
В голове - легкий дурман, а в конечностях - слабая дрожь. Мышцы нервно подергивались, то и дело простреливая... в разных частях тела ...
Ничего, ничего не могла я понять. Пока,... пока не наткнулась на комоде, рядом с огромной чашкой с застывшей, спекшейся, взявшейся в тугие комки, крови... записку...