Было ли причиной тому везение, или просто Стражи исходили эту дорогу вдоль и поперек, попутно изничтожая порождений тьмы, но ни одна тварь в этот раз не попалась. Выходило, что слепая вера людей в очередной раз подтвердилась - и Натаниэль снова не знал, радоваться тому, или не стоит. Кто его знает, как потом обернется.
Веланна Посвящение пережила и наотрез отказалась "отдыхать" в замке. Страж она или нет, в конце-то концов? Или шемы по-прежнему ей не доверяют? Элисса спорить не стала: не хочет оставаться - пусть идет. Опять же, как подозревал Натаниэль, не хотела оставлять строптивую девицу совсем без присмотра - с нее станется за нескромный взгляд и огненным шаром запустить. Так хоть перед глазами будет, впервые в "шемленском" городе оказавшись. Не любили долийцы людей - впрочем, те отвечали им полной взаимностью. Поди с ходу пойми, мирный ли клан перекочевал в соседний лес, или такие, что сперва стреляют, потом разговаривают - а, значит, прощайте грибы и ягоды, промысел детский да бабий, да и на охоту придется ходить с опаской. А уж на что способна магия эльфов - они все на собственной шкуре убедились.
Натаниэль беспокоился, как бы Веланна, оказавшись среди толпы, не начала нервничать, и не учудила чего-нибудь. Но та, оказавшись уже в посаде при Амарантайне притихла, растерянно озираясь. Андерс, шепнув что-то, подставил локоть, и Веланна вцепилась в него, перестав, наконец, то и дело тянуться к посоху. Фыркнула было, когда стражник в воротах потребовал досмотреть вещи - но Элисса безропотно скинула с плеча мешок, и эльфийка молча сделала то же самое.
Натаниэль недоуменно пожал плечами, когда налетевший констебль начал отчитывать стражника за то, что тот оскорбляет командора. Элисса молчать не стала.
-- Приказ действительно звучал "без исключений"?
-- Да, но...
Она обернулась к совершенно растерянному солдату:
-- Я не могу вам приказывать, поэтому... сделайте одолжение, отлучитесь... вон, хоть к той ограде. Ненадолго.
-- Иди отсюда, - рявкнул констебль.
Солдат послушно убрался. Элисса молча уставилась на офицера - под холодным пристальным взглядом тот сбился с мысли и замолчал.
-- Я не была в Ферелдене год. За это время в местом диалекте Всеобщего языка "без исключений" стало означать "все равны, но некоторые равнее"?
-- Прошу прощения?
Натаниэль готов был поспорить - констебль прекрасно понял, о чем речь. Но не признаваться же в собственной оплошности.
-- Вы отдали приказ. Четкий и недвусмысленный. А потом прилюдно обругали своего подчиненного за то, что он этот приказ добросовестно выполнил. Вы всерьез полагаете, что после этого вам будут подчиняться с должным рвением?
-- У вас нет права меня отчитывать.
-- И не собиралась, - пожала плечами Элисса. - Я просто выразила недоумение.
"Просто" - хмыкнул про себя Натаниэль. Да от такого тона Недремлющее море бы замерзло.
-- В таком случае и я не обязан объясняться.
Элисса кивнула.
-- Я понимаю, что вы хотели выразить уважение Серым Стражам и лично мне, как их командору, - сказала она куда мягче. - Но мне крайне неприятно, что уважение это проявилось таким образом. Ваш человек не заслужил выволочку.
"В отличие от вас" - прямо-таки повисло в воздухе.
-- Тем не менее, со своими людьми я разберусь сам.
-- Как вам будет угодно. - Элисса коротко поклонилась, давая знать, что разговор закончен.
-- Дурак некомпетентный, - буркнула она себе под нос, отойдя на десяток ярдов. - Андерс, сделай одолжение, узнай, как парня зовут. Если констебль решит на нем сорваться - в гарнизон возьму, Гаревелу пригодится человек, умеющий досконально исполнять приказанное.
-- Что-то сама ты не больно таких в Стражах примечаешь, - хмыкнул Натаниэль.
И в самом деле, как на подбор. Пьяница. Беглый отступник, возможно - убийца. Впрочем, Элисса же видела тела, уж отличить, нанесены раны магией или мечом не так уж сложно. Долийка - опять же, отступница, и уж эта - точно убийца. Кровник.
-- Потому что солдатам гарнизона обычно не приходится обнаруживать себя по уши в... проблемах, из которых непонятно как выкручиваться, за них офицеры думают. А со Стражами такое случается сплошь и рядом. По крайней мере, по моему опыту.
-- Это точно, - хохотнул Огрен.
-- А может, мне просто невероятно везет, - продолжила она. - Но поскольку везение, похоже, распространяется на всех окружающих, приходится подбирать людей себе подстать.
Натаниэль хмыкнул, но решил смолчать. Вернулся Андерс, и они двинулись дальше.
Элисса привела их в "Корону и лев", оставив за столом, о чем-то долго говорила с трактирщиком, потом, велев начинать есть, ее не дожидаясь, исчезла на втором этаже, где были гостевые комнаты. Вернулась она, впрочем, до того, как все успели поесть, принялась за свою порцию, ничего не объясняя. Потом трактирщик принес ключи от комнат, и Элисса велела всем бросить вещи и дальше развлекаться на свое усмотрение - "только город ненароком не развалите", а Натаниэль пока пойдет с ней. Андерс пообещал, что непременно оставят пару зданий в целости и сохранности, пусть не волнуется.
-- Куда мы? - спросил он, едва выйдя на улицу.
-- В церковь конечно, - сказала она, - Где еще записаны все браки?
Нанатиэль обругал себя за недогадливость - сам он собирался порасспрашивать торговцев - в любой гильдии все про всех знают. Правда, захотят ли разговаривать с чужаком - неизвестно.
Мать-настоятельница заметно обрадовалась, увидев Элиссу, и совсем расцвела, когда та выложила перед ней полдюжины целительных зелий.
-- Золотом, увы, помочь не могу, - сказала Страж-Командор. - Но чем богата...
Та рассыпалась в благодарностях. Видать, дела в городе совсем плохи, решил про себя Натаниэль. Посад выглядел совсем нищим, бездомные тут и там прямо у дороги, внутри городских стен откровенных оборванцев он не встречал - видимо, стража не пускает, но то, с какой радостью настоятельница приняла целебные припарки, говорило, что на попечении церкви множество больных и увечных. Интересно, куда смотрит Эсмерель?
Нужную запись они нашли быстро, торговца, за которого вышла Делайла, мать-настоятельница знала - жертвует щедро. Значит, хотя бы живут небедно, решил про себя Натаниэль. Хоть что-то.
Где живет Альберт с молодой женой, в торговом квартале знали все. Когда Натаниэль взялся за придверный молоток, колени подгибались. Он сам не понимал, чего страшится - но сердце колотилось где-то в горле, а когда на пороге возникла женщина, лишился дара речи.
Делайлу он узнал сразу - лицо осталось почти девичьим, таким же наивным, как когда-то. Фигура изменилась - округлилась, оформилась, ведь уезжал он, когда сестра только-только начала превращаться из девчонки в девушку. Она недоуменно уставилась на высоченного мужчину в доспехах - ахнула, прижав ладонь к губам, и повисла у него на шее, смеясь и плача.
-- Ты. Живой...
Натаниэль обнял ее - создатель, каким дураком он был когда-то, отмахиваясь от "телячьих нежностей" - приподнял над полом. Бережно поставил обратно.
-- Живой... - повторила она.