Я не могу точно сказать, что именно не так. Это тревожное чувство в животе, то, как я не могу сделать полный вдох.
Я звоню маме, чтобы поговорить, зная, что она позволит мне выплакаться, а затем даст мне тот же мудрый совет, который всегда дает: «Знаешь, что поможет тебе почувствовать себя лучше? Прогулка. Пойди подыши свежим воздухом и выработай эндорфины!» Но она не отвечает, и я с запозданием понимаю, что дома еще глубокая ночь. Мои сдерживаемые слезы начинают падать. Я чувствую себя нелепо, когда плачу. Из-за чего? Из-за того, что я вдали от дома? Из-за моей ссоры с Ноем?
Нелепо.
Ной не плачет. Ной выделывает причудливые движения ногами на футбольном поле, красуясь перед кучкой новоиспеченных подростков, которые его боготворят. Он забыл о моем существовании.
Я никогда не умела предаваться унынию. Я могу простоять перед окном, драматически рыдая, словно главная героиня музыкального клипа, так долго, пока не иссякнет кран. Вот, это было эффективно. Я поплакала, и теперь я как новенькая. Барби прямо из коробки. Не из тех, кому какой-то надоедливый младший брат отрезал волосы и вырвал руку из сустава.
Один глубокий успокаивающий вдох кажется божественным, поэтому делаю еще один.
Я умываю лицо холодной водой, заново наношу макияж, а затем снова проверяю детей Тринити. Никто из них не пошевелился. Закончив, устраиваю себе настоящую экскурсию по церкви Святой Сесилии. Это место вполне может быть музеем. Удивительно, что они могут сохранять произведения искусства в целости и сохранности в месте, заполненном детьми. Я нахожу и изучаю двенадцать статуй и восемнадцать картин, прежде чем группа с фермерского рынка возвращается со своим грузом.
Я охаю и ахаю над всем, что они распаковывают во дворе. Там есть свежая клубника и запечённый Панэ Тоскано25, которые мы передаем друг другу и делимся. Хлеб теплый и хрустящий, а клубника такая ароматная и сочная, что я хотела бы иметь целую миску для себя. Несколько учеников собрали маленькие букеты цветов для своих комнат: георгины, амаранты, лизиантусы и садовые розы, выращенные на близлежащих фермах. Эшли купила пару кожаных сандалий, которые мастер подогнал для нее прямо на месте. Милли купила крошечную картину с пейзажем Рима, и я похвалила ее за находку.
Все собирают свои вещи, чтобы отправиться в школу, когда Габриэлла отводит меня в сторону и говорит, что чувствует, что со мной что-то не так после вчерашнего вечера в баре.
— Я знаю, ты, вероятно, не хочешь вдаваться в подробности, но я подумала... вот. Это просто мелочь. — Она протягивает крем для рук в маленьком тюбике из фольги, покрытом нежным цветочным рисунком. — Продавец сказал мне, что он с ароматом розы и гардении. Его семья делает его небольшими партиями.
Этот жест настолько мил, что я не могу не обнять ее.
— Это было очень мило с твоей стороны. Спасибо.
Она поглаживает мне спину.
— Ты в порядке? После вчерашнего вечера? Было странно, когда вы с Ноем ушли. Я не была уверена, что произошло между вами двумя.
Мое горло грозит снова сжаться от эмоций, но я заставляю себя улыбнуться и качаю головой.
— О, ничего страшного. Мы с ним всегда враждуем.
Она кивает, изучая меня.
— Вы двое кажетесь близкими... для коллег, я имею в виду, — она немного смеется. — Я имею в виду, Эшли — одна из моих лучших подруг, и я не думаю, что мы с ней так близки, как вы с Ноем.
Я отвожу взгляд, ненавидя, что слезы снова жгут мои глаза. Я думала, что покончила со всем этим. Я должна покончить.
Чувствуя, что мне не по себе, она быстро меняет тему.
— Кстати, надеюсь, ты имела в виду то, что сказала вчера вечером о Лоренцо, потому что я не пытаюсь наступать кому-то на пятки... и не то чтобы я обычно просто прыгаю от одного парня к другому, но было совершенно ясно, что с Ноем ничего не получится.
Она должна видеть мое замешательство. Я была там, когда они вернулись со свидания. Я слышала, с каким энтузиазмом она все это восприняла.
— Честно говоря, сначала я была в восторге от Ноя, — она пожимает плечами. — Но что-то было не так всю ночь, пока мы гуляли. Как будто у него был чип на плече или, может быть, он просто не хотел там находиться. Он был достаточно любезным, но заставил нас сделать заказ, как только мы пришли в ресторан, и попросил чек, когда я еще ела. То есть, конечно, он заплатил, но могу ли я спокойно допить свой бокал вина? Ну и дела.
Я не знаю, что сказать.
— В любом случае, не хочу, чтобы ты чувствовала себя странно, но у Лоренцо было такое же чувство по отношению к тебе... что ты не настолько увлечена им. Это тебя не шокирует, правда? Потому что скажи мне, нравится ли он тебе, и я полностью отступлю...
— Нет! Пожалуйста, соглашайся. Он кажется отличным парнем... может, я просто не в том положении или что-то в этом роде? В любом случае, я рада, что у вас все получилось.
Она улыбается, явно испытывая облегчение от того, что мы завели этот разговор.
Лоренцо приходит ко мне позже, во второй половине дня. Он стучит в мою дверь, и на мгновение я думаю, что с другой стороны может быть Ной. Когда это Лоренцо, я вздыхаю с облегчением. Будучи джентльменом, он спрашивает, как у меня дела и все ли в порядке после прошлой ночи. Я заверяю его, что все в порядке.
Он заламывает руки.
— Хорошо. Ты бы сказала мне иначе, верно? Прошлой ночью ты ушла не из-за меня, не так ли? Я знаю, что много разговаривал с Габриэллой, но...
Я спешу его поправить.
— Нет. Нет. Это точно не имеет к тебе никакого отношения.
Он вздыхает.
— Хорошо. Я бы не хотел, чтобы ты думала, что я такой. Игрок или что-то в этом роде.
Я понимаю, что чем больше Лоренцо говорит и извиняется, тем хуже я себя чувствую. На каком-то уровне я ценила его компанию в последние несколько дней. Я хотела наслаждаться временем, проведенным с ним, изучая город. Хотела использовать его как отвлекающий маневр и, возможно, убедить себя, что интрижка с ним — именно то, что мне нужно, но, по правде говоря, я беспокоюсь, что мои мотивы были гораздо более эгоистичными. В тот момент, когда Ной упомянул об основных правилах в первый день нашего приезда, Лоренцо стал пешкой, и за это я чувствую себя ужасно.
— Я думаю, давай просто будем друзьями, ты и я, хорошо? Габриэлла действительно замечательная. Я знаю, что сказала это в баре, но я действительно это имею в виду — если вы оба заинтересованы друг в друге, не позволяй мне стоять на пути.
Он улыбается.
— Да. Может быть. Она милая.
— И красивая, — говорю я, дразня его.
Я не вижу Ноя до ужина. Я нахожусь в столовой с Эшли, Габриэллой и Лоренцо. Мы выбрали длинный стол у окна и садимся за него всего за мгновение до того, как входит Ной. Я поднимаю глаза, вижу его, мой желудок сжимается, и я быстро отвожу взгляд, переключая свое внимание на еду.
Пожалуйста, уходи. Пожалуйста, уходи. Пожалуйста, уходи.
— Ной! — кричит Лоренцо. — Иди поешь с нами!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТЬ
Лоренцо явно не читал обстановку, прежде чем передать свое приглашение. Напряжение между мной и Ноем ощутимо. Если бы я высунула язык, воздух был бы горьким на вкус.
Однако у меня нет времени волноваться. Мне нужно оценить ситуацию, подготовиться и действовать. У меня очень мало вариантов. Я не могу просто встать и уйти. Передо мной полная тарелка еды, к которой я еще не притронулась. Я держусь за небольшой шанс, что Ной может отказаться от приглашения Лоренцо, но эта надежда угасает, как только Ной заканчивает наполнять свой поднос и направляется в нашу сторону. Он кладет свою еду рядом с Эшли на противоположной от меня стороне стола, и я одерживаю маленькую победу хотя бы в этом.