— Да. Хотя на шлюху она и не смахивает, кстати. Кролик запуганный.
— А ты, — взвилась я, — сочувствуешь ей? Может она тебе еще и понравилась?!
Лютов невозмутимо кивнул, прямо глядя мне в глаза.
— Вполне. Юная такая, девчонка совсем. О сущности Зверя и не знала, но твой братец уже посвятил ее в эту тайну. Даже не представляю, как Лисогорский будет ей все это объяснять.
Меня проткнуло неприятное, едкое чувство. Это было сопоставимо с глотком кислоты, которая разъедает внутренности, растекается по венам, выжигая все хорошее на своем пути.
Хотелось сказать, что раз так падок на юных девчонок, то стоило присмотреть себе невесту моложе, раз я в двадцать два уже не «юная».
— А что, Велимир ее будет забирать?
— Еще бы. Рыжий чуть ли не выл от счастья, когда отец связался с ним по этому поводу.
Я презрительно усмехнулась, задрала нос.
— Понятно. Скоро Леду ожидает интересный сюрприз в виде младшей жены. Неудивительно — чего еще ожидать от таких дикарей, как вы.
— «Мы»? — Свят вопросительно приподнял брови. — Я здесь с какого хрена фигурирую?
Я пожала плечами, ядовито процедила:
— Община Лисогорского очень схожа по нравам с твоей. Дикари, застрявшие в каменном веке. Вам бы только по лесам бегать в личине Зверя, жертвы приносить, да кучу жен заводить.
Лютов грубо заржал, пройдясь по мне удивленным взглядом.
— М-да, Лис. Самое интересное то, что куча жен у представителя современной общины — твоего папаши. Нам, дикарям, остается только удивляться тому, что у него еще хрен не стерся.
Меня передернуло, внутри глухо зарычала злость. Гад!
Лютов направился к выходу, но обернувшись, ненароком бросил:
— Мне, кстати, нравится идея многоженства. Я вот думаю, с тобой одной так весело, а с двумя так вообще! И столько маневров в постели. Пожалуй, займусь этим вопросом.
Я зарычала, бросилась следом.
Свят уже спускался вниз, когда я, высунув в коридор нос, орала в след:
— Только попробуй! Я глотку перережу и тебе, и твоей подстилке!
— Будет весело!
Вернувшись в комнату, я заметалась по пространству, как разъяренная львица.
В глаза бросился стол, где несколькими часами ранее меня поимел треклятый Лютов. Мерзость!
Создавалось впечатление, словно я умерла и попала в чистилище.
Я не могла смириться с тем, что стала частью семьи Лютовых, как Свят решил устроить такую подставу.
Сволочь!
Как я могу принять еще одну девку в своем браке? Это сущий ад, я наблюдала его всю свою жизнь, мечтала сбежать из замкнутого круга. И что по итогу? Спустя месяц после свадьбы ненавистный муж пожелал разнообразия в постели.
Неужели он этим хотел сказать, что я так плоха?! Разве можно судить по двум случаям?
Дерьмо!
Я должна думать о другом. Выжил ли Дитмар? Как дальше буду жить я?
Шлюха, я просто грязная шлюха при таком же грязном муже.
Детализированный кошмар из страшных снов, а не брак.
Такого даже врагу не пожелаешь!
5 часть
Приоткрыв дверь, я заглянула внутрь.
Русоволосая девушка, измученная и заплаканная, сидела в низком кресле, безучастно глядя перед собой.
Я тенью прошмыгнула внутрь, она чуть вздрогнула от хлопка двери и подняла на меня взгляд.
Красивая, правда. Глаза ореховые, разрез кошачий. И юная, чуть постарше Златы, которой исполнилось шестнадцать.
— Кто вы?! — голос ее дрожал, словно призрака увидела.
Однако обижаться смысла не было, я действительно выглядела паршиво — растрепанная, без макияжа, с покрасневшими глазами.
Я нервно сглотнула, подкралась поближе.
— Как тебя зовут? — хрипло вырвалось из пересохшего горла.
— Вероника.
Я попыталась выдавить дружелюбную улыбку, но судя по округлившимся глазам девчонки, вышло дерьмово.
— Я Алиса. И мне очень нужна твоя помощь, Вероника.
Подобравшись к ней на расстояние вытянутой руки, я низко склонилась, припечатав ладони на подлокотники кресла.
Вероника была похожа на запуганного кролика, Лютов не соврал. Жалась в угол кресла, будто ожидала от меня нападения.
М-да, засранец-братец постарался.
— Ты боишься меня? — озвучила очевидное. — Почему?
Она с трудом сглотнула, с надеждой покосилась на дверь. Зря, оттуда помощи ждать не стоит — большинство мужчин присутствовали на собрании общины, даже с моих комнат сняли охрану. Наивные, посчитали будто присутствие Свята в доме автоматически делает меня покорной.