Основное внимание было приковано к животу, которому в скором времени предстоит вырасти до небывалого размера. И это меня пугало.
Стоило стрессу немного отступить, как я оказалась нос к носу с суровой реальностью. До этого все воспринималось через туманную пелену, делая происходящее чем-то чужеродным, не моим.
Разве думаешь о будущем, когда пытаешься спасти свою задницу и выжить здесь, сейчас?
А самое грустное, что я боялась накатившей реальности. Боялась своего мужа, беременности и предстоящих родов.
Боги, я боялась всего!
Казалось, что я совершенно не готова к материнству и ответственности.
А уж Лютов… Он вообще странный! Я не понимала его поведения, поступков и мотивов. Последующее слово и действие этого человека просчитать было невозможно.
Тяжко выдохнув, повернулась боком.
Противный голосок внутри головы прошелестел, что очень скоро мое тело обретет оберег от похоти Свята, ведь вряд ли пухлые бегемоты в его вкусе.
Вместо ожидаемой радости я почувствовала едкий укол злости под ребрами, будто кто-то посягнул на мое.
Ревность. Увы, но эта была именно она. Даже пребывая в ненавистном браке и мечтая сбежать от мужа, я все-таки яро противилась мысли делить его с кем-то.
Дерьмо.
У меня с головой тоже явный непорядок.
— Больная, — прошипела я своему отражению. Встряхнув волосами и гордо задрав нос, я все-таки решила поспешить к ужину дабы не провоцировать второго психа в нашем браке.
Еще в холле до меня донеслись мужские голоса и хрипловатый смех. Один голос принадлежал Святу, а вот второй казался смутно знакомым — очень низкий и хриплый, будто обладатель скуривает несколько пачек сигарет в день.
Гости? Мне бы не хотелось никого видеть. Не сейчас, когда между мной и Лютовым сверкнула робким просветом хрупкая гармония.
Поморщившись, зашагала к столовой и удивленно замерла на пороге, осматривая «славную» компанию.
Свят расслабленно восседал во главе стола, мирно беседуя с тем, кого видеть я не хотела совершенно точно.
— Здравствуй, Елисава, — хитро прищурился Лисогорский, окидывая меня колким взглядом.
— Доброго вечера, Велимир, — ответила, поджав губы.
— Рад видеть тебя в добром здравии, — продолжил рыжий, пока я занимала место по правую руку от мужа. — Признаться, даже немного удивлен…
— Моим добрым здравием? — резко выпалила я, замечая, как уголки губ Лютова в это время подрагивают от едва сдерживаемой улыбки.
Лисогорский вперил в меня хищный взгляд, явно намереваясь сказать какую-то колкость, но тут же взглянул на Свята и, похоже, решил пропустить мимо ушей столь не добродушную реакцию.
— Знаешь, — обратился рыжий к нему, откидываясь на спинку стула, — я вот всегда дико ржу с такой мелочи… Добронравов — такая интересная фамилия. Откуда там вообще фамилии произошли? Их присуждали человеку по какому-то признаку. Вот только представь, какое же поганое было общество, если Добронравовы стали в то время примером ангельского характера?
Мне захотелось швырнуть в наглую, рыжую скотину что-нибудь тяжелое, чтобы стереть эту циничную ухмылку, но я лишь посильнее прикусила язык, кипя от злости.
Заржавший Свят ничуть не успокоил меня, а лишь подлил масла в огонь своим неуместным весельем.
Бросив на него возмущенный взгляд и нахмурившись, я чуть приподнялась со стула, намереваясь покинуть столовую, но Лютов тут же схватил меня за руку и усадил обратно.
— Не дуйся, Лис, — щелкнул пальцем по моему носу. — До твоего появления мы говорили о Милоше. Согласись, он та еще паскуда.
Теперь я краснела уже не от злости, а от неловкости за свое взбалмошное поведение. Боги, как хорошо, что я всего лишь хотела уйти, а не дала волю грязным оскорблениям в сторону Лисогорского!
Чуть коснувшись губами моей щеки, Свят шепнул:
— Забудь о них. Они больше не имеют к тебе отношения. Я — твоя семья.
Сердце сжалось от этих слов, а глаза противно защипало от набежавших слез. До боли прикусив губу, чтобы сдержаться и не расплакаться, я благодарно кивнула мужу.
Всего одна фраза, но именно она что-то перевернула внутри меня, заставила взглянуть на Лютова совершенно иначе. Будто кто-то наконец сдернул с моих глаз вуаль, закрывавшую обзор на окружающее до этого.
Инстинкт самосохранения кричал, что нельзя верить ему, вестись на такие глупости. Может у Свята и непорядок с головой, но он умен и вполне мог разглядеть мое слабое место, а теперь лишь ударил по болевой точке, дабы подкрасться поближе.
Нельзя забывать о том, каким он может быть! Это он угрожал закрыть меня в подвале, он намеревался завести еще одну (а то и больше!) женщину.