— Никита, — сказал я, — у нас попутчица…
Мы остановились, поджидая девушку. Она сначала замедлила шаг, потом тоже остановилась. Никита призывно махнул рукой и Аня подошла.
— Мы сейчас уйдем туда, куда тебе никак нельзя идти, — сказал он. — И, вообще, ты почему домой не идешь?
— Я не знаю, куда мне идти, я вообще ничего не понимаю, — из глаз девушки покатились слезы.
— Давай рассказывай, кто ты и откуда, — сказал я.
Далее последовал путанный и сбивчивый рассказ, который я приведу в более удобоваримом виде, без слез и восклицаний. Небольшая группа туристов прибыла на станцию Басаргина из города Боровска. Погода была зимняя, но не морозная, пробежались немного на лыжах, установили палатки на снегу, развели костер, приготовили еду. Вечером Вадим пошел пофотографировать местный скальный ландшафт, Аня увязалась за ним. На свою беду, Вадим обнаружил расщелину в скале и протиснулся туда. Аня довольно долго ждала, пока он вылезет, но не дождавшись, решила протиснуться тоже. Лаз был очень узкий вначале, но потом расширялся, и скоро она шла уже совершенно свободно, только темновато было. Скоро ее глаза привыкли, и она увидела длинный коридор, но Вадима нигде не было. Аня решила возвращаться и позвать ребят для поиска товарища, но вдруг запнулась и покатилась куда-то вниз в яму. Стало совсем темно, а фонарика у нее не было. Она стала звать на помощь, но никто не отозвался. Дальше она двигалась вперед на ощупь, ну это ей так казалось, что вперед. Ведь когда человек в темноте внезапно сваливается вниз, то ориентация в пространстве теряется. Короче двигалась она какое-то время на ощупь, вдоль стенки, и вдруг вверху увидела слабый свет, а под руки ей попалась веревка и довольно толстая. Стенка была крутая, по которой надо было лезть к свету и без веревки ей бы ни за что не забраться. Впрочем, даже с веревкой ей это удалось не сразу. Она вылезла из той же расщелины с немалым трудом и огромным облегчением. Несмотря, что по ее подсчетам она провела в этом подземелье, никак не меньше двух часов, было еще светло. Она узнала эту местность, но не нашла никаких следов своей туристической группы. Как будто никого тут и не бывало вовсе. Зато невдалеке была дорога на станцию, по которой они пришли сюда. Но куда все делись? Аня решила идти прямо на станцию Басаргина. А там уж выяснится, где ее друзья товарищи, и, главное, где Вадик. Наверное, его придется искать в этой расщелине… Прямо — бермудский треугольник какой-то.
Если до этого места в Анькином рассказе все было понятно, то дальше начиналась чертовщина и придется привести его по возможности дословно.
«Я шла на эту станцию и радовалась, что удалось выбраться из этого подземелья, оставалось только вызвать спасателей, чтоб спасти Вадика. В том, что вся наша группа уже на станции и связались с МЧС-никами, я уже не сомневалась. Однако, не тут то было. Сначала я прочитала название станции, которое было написано наизнанку, и подумала что это шутка такая, довольно глупая. Потом уже на самой станции, глянув на расписание поездов и на стенды, я чуть с ума не сошла. Да и на самой станции левое и правое крыло местами поменяли. Тогда я отправилась к пункту полиции, но полицейские были какие-то странные. Форма совершенно неизвестная, но это ерунда, а вот то, что на двери было написано ЯИЦИЛИМ вместо ПОЛИЦИЯ, меня повергло в ужас. Ну, ведь всяким шуткам есть предел. Мелькнула мысль: может, кино снимают… Надписи переделать можно легко и просто, да вот здание вокзала перестроить в зеркальном отображении, никак не получится. Вот тут то, я испугалась по-настоящему. Пришла сдаваться дяденькам милиционерам. А они, когда увидели мой паспорт, часики и смартфон, сами в ступор ушли, и меня посадили под замок. Только сейчас вместе с вами выпустили»
— Послушай, Аня, — сказал Никита. — Наверное, мы сможем тебе помочь, но в твоем рассказе мне кое-что не ясно. Ты извини за бестактность, но нельзя ли взглянуть на твой паспорт?
Анна повздыхала, потом извлекла на свет из недр своей красивой курточки заветную книжицу. Никита сначала заулыбался, потом нахмурился и, наконец, совершенно ошарашено произнес:
— А скажи-ка, милая моя, какой сейчас по твоему год?
— Когда я залезла в эту щель в скале, был две тысячи восемнадцатый…
— Родилась ты в России в две тысячи первом году?
— Да…
— А вот Максим родился в тысяча девятьсот сорок седьмом году в Советском Союзе, а в эту щель в скале залез в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом. Только мы с ним живем не в этом зазеркалье, мы сюда случайно забрели и сейчас собираемся обратно. Можем тебя с собой захватить… Ну, или оставайся здесь, как тебя домой отправить мы не знаем. Пока не знаем.