***
Игида пришла в себя разбуженная от плена разума мелодичным тонким голоском. Резко села и голову тут же пронзила стрела боли, растёкшаяся по вискам. Стало дурно, на краткий миг заложило уши и чей-то голос, вторгшийся в разум, заглушился. Кто-то потряс её за плечо, а затем так и не получив никакой реакции влепил пощёчину.
— Ау! — резко выпалила девушка, тут же опомнившись, и принялась растирать горящую огнём щёку. Перед ней скрестив руги на груди, стояла Арэлла. В глубокой зелени её глаз не было замечено и проблеска безумия.
— Поднимайся, — холодно приказала она и, не дожидаясь пока та сама соизволит встать, жестом подозвала слуг. Те, взяв Игиду под локти, поставили её на ноги.
— Что вы творите?! Отпустите меня! Агх!.. — прокричала королева хранителей, вырвавшись из хватки и начала озираться по сторонам ожидая подвоха. Увидела, в каком состоянии дворец и сжала челюсть. Вокруг царила разруха, сквозь огромную трещину рассекающую здание надвое было видно, что творилось снаружи, видно Мефериаль.
— Не волнуйся. Наши заклинатели оградили дворец барьером. Первородный демон нам не страшен.
От скверной мысли по спине прошёлся холодок. Шевельнув плечами стараясь скрыть накативший страх, она нервно оправила смявшуюся одежду, расправила рукава и, вернув взгляд на Арэллу, мрачно спросила:
— Где эта тварь?! Ну же, где она?
— Если ты о той кто пленила твой разум, она вон там. — Женщина указала куда-то себе за спину. Игида двинулась к ней, но Арэлла преградила путь. — Это подождет, окажи-ка для начала услугу.
— Что вам ещё от меня нужно? — с отвращением в голосе спросив. — Опять поймать кого-то? Усилить контроль? Убить? Ну же! Это ведь так легко манипулировать мной! — вспылила девушка, всплеснув руками. Поджав губы, исподлобья глянула на собеседницу.
— Не начинай. Мы это уже проходили.
— Проходили. Вы все покинете Хладную гавань, а мне разгребать весь этот кошмар.
— Ты поклялась в верности…
— И сожалею об этом, — резко перебив её. — Сделала это, потому что выбора не оставили! Я хочу свободы.
— Могу устроить. — Одно движение рук и Игиду прижали к полу вынуждая сесть на колени. — Все мы не свободны, пока живы, но смерть, — она покачала головой с каким-то странным наслаждением и предвкушением на лице. — Смерть освобождает. И даётся так легко. Ради неё не нужно сражаться, не нужно отстаивать свои решения следует лишь поддаться ей.
Арэлла протянула руку в сторону, касаясь пустоты, и сжала пространство, пальцами делая небольшую брешь. Окунув туда ладонь, извлекла… пистолет. Белая рукоять была увита алыми прожилками, по тонкому дулу тянулись золотые нити.
— Как это?.. — Игида словно заворожённая смотрела на оружие и в голове крутились десятки мыслей.
— То-очно. Хранители ведь не могут пока создать огнестрельное оружие. Кажется, оно рассыпается в прах, прежде чем оказывается здесь, но, — Женщина провела длинными пальцами по поверхности оружия, осторожно коснулась курка, наслаждаясь столь простым действием и, сжав его в ладони, вскинула руку прижав дуло к ограничителю Игиды. — у нас вышло. Было трудно. Пули из мира людей не подходили, металл тоже. Пришлось начинать с самого начала и учиться. Случилась пара оплошностей, но оно того стоило.
— Ограничитель этим не пробить, — уверенно заявила Игида, но глаза на секунду дрогнули.
Без лишних слов и объяснений Арэлла не глядя, выстрелила куда-то в сторону. Раздался громкий хлопок и треск. Никто не закричал, но когда кто-то упал, Игида повернула голову, ужаснувшись увиденному. Один из оставшихся хранителей, тех, кто находился под усиленным контролем лежал на животе, а вокруг головы по мраморному полу растекалась кровавая лужа.
— Ну как? Всё ещё неубедительно?
— Ха-а… Что за услуга?
— Кристальная тюрьма. Ты должна её снять, — пояснил Моркурио, словно крыса подкравшийся со спины. — А затем так и быть я избавлю тебя от этой губительной способности.
— Я… буду здорова? — Она спрашивала не Моркурио, а Арэллу задавая вопрос, глядя той в глаза. — Он ведь ваша шестёрка. Выполнит обещание?
Женщина снисходительно воззрела на опустошителя, а затем произнесла таким тоном, словно прощалась с любимой игрушкой:
— Выполнит. Он же не желает нажить врага ещё и в твоём лице. Однако твоей клятвы это не отменяет.