— Вы уже приняли решение? — Раздался суровый голос судьи.
— Да, принял.
Лоран подошёл к двери. Стражники выставили алебарды, готовые вступить в бой. С благодарностью кивнув им, наместник отпер дверь и распахнул её.
***
Мать лежала ничком у противоположной стены, и какой-то мужчина измывался над ней, держа за голову. Она истошно кричала, рыдала, но в ответ получала лишь смех тех, кто ждал своей очереди. Женщин в кабинете кроме Дайры не было. Те, что пришли, предпочли не видеть того, что произойдёт далее.
Бездыханное тело отца лежало рядом с входом. Рубашка на груди изрезана, а под ней кровоточащие раны. Рядом с ним полегли и стражники.
Забившись в угол, прижимая к себе мягкую игрушку, последнюю из подаренных отцом, девочка не могла отвести взгляд от тела. От глаз отца, застывших в невыразимом ужасе.
Звери. Нет. Те, кто напал на них, были куда хуже зверей.
Когда крики матери стихли, Эйла будто очнулась. Кто-то дёрнул её за ногу, наконец-то заметив её в тёмном углу. В широко раскрытых глазах застыло непонимание и ужас. Она беспомощно глянула на маму, что ещё шевелилась, на тело отца, но никто из них больше не мог ей помочь. Не мог защитить.
— Это ведь ты открыла нам глаза на проделки своего отца, Эйла. — Она узнала голос человека, отец называл его судьёй. Под густыми бровями скрывался добрый взгляд. Судья Стейн приветливо улыбнулся и морщины разбежались от его рта по подбородку. — Не бойся. Ты ведь помогла нам, так что большого вреда мы тебе не причиним. А будешь себя хорошо вести, то и мама останется жива.
— Чего с ней церемониться, судья Стейн?!
— Тихо. Она нам ещё пригодится. Послужит напоминанием тем, кто займёт этот пост.
— Эй…Эйла-а… — Хриплый, беспомощный голос Дейры. Рука, тянущаяся к дочери.
— Замолчи, дрянь! — Кто-то пнул её по голове и женщина затихла. Тёмные волосы прилипли к окровавленному виску.
— Что ты натворил?! — В ярости взревел судья, сорвав маску дружелюбия. Подскочив на ноги, поспешил к Дейре проверить пульс.
Эйла слышала всё будто в тумане. Долетали лишь обрывки фраз, но и их хватило, чтобы уловить главное.
— … да я же слегка…
— … должна была… мертва…
Эйла, молчавшая до недавних пор, внезапно закричала, и крик был подобен смерчу, сносящему всё на своём пути. Стены замка разрушались, камни обращались в пыль, растения увядали и исчезали.
Обидчики, те, кто посмел причинить ей боль, кто убил мать и отца должны были мучиться долго. Эйла хотела этого.
Сначала ветер срезал с них кожу, затем начал рвать тела на куски, кто-то к этому моменту уже отключился от боли или умер, но только не судья. Его ждал, куда больший кошмар. Ветер сдирал мясо с его костей, до тех пор, пока от него не остался лишь скелет.
Всех, кто пришёл к её дому с факелами — женщины, мужчины, даже дети, не важно — постигла та же участь.
По щекам девочки покатились слезы, когда она увидела тела родителей, единственное, что смертоносный ветер не тронул. Их тела не пострадали.
Оставив полуразрушенное поместье, родной дом позади Эйла вышла в город. Огонь от горящих домов и близлежащего леса взметнулся в воздух, рассыпая сноп искр, на краткий миг, освещая ночное небо. Девочка подошла к огню, ещё немного и сама загорелась бы, но взметнувшийся от её тела ветер защитил, а затем увеличился, начав поглощать пламя. Скрутившись вихрем ветер начал разрастаться, кроша дома на своём пути в труху.
Эйла шла вперёд и больше не могла успокоиться. Смерч проник в её тело, пробрался в голову и подчинил. Он подхватил ее, унося в небо, оставляя после себя лишь смерть и разрушение.
***
Провинция Инара
Настоящее время
Барри не знал, сколько времени пробыл в вулкане. Выбрался глубокой ночью, когда на земли опустилась тень и единственным природным источником света осталась бурлящая лава в глубоком жерле.
Мужчина чувствовал себя обновлённым. Будто кто-то залил в него новую прежде неизведанную силу. Лава его не сожгла, только изменила то, что должна была, напитав тело. Он впитал лаву, словно губка и теперь чувствовал её присутствие под кожей.