Выбрать главу

В комнате было только самое необходимое из мебели, письменный стол, на котором с предельной аккуратностью были разложены письменные принадлежности, кровать, большое зеркало в дальнем углу и шкаф рядом.

— Садись.

— Зачем я здесь?

— Чтобы обработать раны. Я же сказал. — Он подошёл к шкафу, открыл один из ящиков и извлёк несколько пузырьков, стопку бинтов и пластырь.

— Для чего всё это? Разве я не пленница? — Он вскинул голову, глядя на растерянную девушку сквозь зеркало, на губах блуждала слабая ухмылка.

— Может и пленница, но что это меняет? — Подойдя, жестом попросил сесть на кровать, затем сел рядом, обмакнув кусочек бинта в странный прозрачный раствор, коснулся пальцами щеки девушки, поворачивая к себе. Она смотрела холодно, даже с неприязнью, но парень, будто не замечал этого. Заклеив рассечённую бровь, обработав кровоточащую скулу и порез на шее, он приступил к рукам. Кожа на костяшках пальцев была будто бы срезана, он с досадой покачал головой, в глубине души осуждая Лину за подобное.

— Меня нужно пытать, а не лечить. — Тихо произнесла девушка, наблюдая за его действиями.

— Хах, вот как? Забавно. Передам твои слова Гримбэлу как увижу его. — Его это искренне посмешило, но Джун не понимала почему. — Не нужно смотреть с таким недоумением. Неужели ты действительно так считаешь? А может пленник охотней расскажет всё, что требуется, если помочь ему? — Глянул исподлобья, явно ожидая ответа, будто нового хода в шахматной партии. Ему нравилось вот так вводить девушку в заблуждение.

Первым желанием было высвободить свою руку из его ладоней, но покалеченные пальцы брали своё, и Джун послушала голос разума, с трудом успокоившись и заготовив ответ.

— Мнимая помощь, значит? Жестоко и бесчеловечно. Надежда на свободу рассыпалась в прах. — С тоской усмехнувшись.

— Как посмотреть. — Он закончил с перевязкой. — Итак, как же зовут нашу гостью?

— Пленницу. — Поправив его, постучала пальцами по наручникам.

— Гостью. — Настаивая на своём. Почему-то глядя ему в глаза, она не могла противиться, будто какой-то странной силой он вынуждал её отвечать. Джун проглотила ком в горле и открыла рот, но вместо своего имени выпалила другое.

— Диана.

— Приятно познакомиться, Диана. Я Мэдин. — Он осторожно тронул только что перевязанную руку девушки и потянул к губам, оставив едва ощутимый поцелуй.

— Это, пожалуй, лишнее. — Протараторила она и попыталась высвободить ладонь, но парень придержал, стараясь не причинить боли.

— Я так не считаю. — Глядя прямо в глаза. — Я смутил тебя?

— Нет… мне не до смущений.

Мэдин выпустил её руку и отстранился явно довольный произведённой реакцией.

— Идём.

 

Он привёл её в другую комнату, где видимо по его приказу уже подготовили ванну. От воды шёл пар, Джун сразу же ощутила жгучее желание вымыться и обернулась к Мэдину.

— Мне?

— Да. Выход отсюда только один, окон нет, так же как нет ничего колющего и режущего. Так что могу спокойно оставить тебя здесь одну. Я подожду за дверью. Постучи, как закончишь.

Джун покосилась на перемотанные бинтами руки.

— Сначала раны обработал, а теперь предлагаешь помыться? Вся работа насмарку.

Он обернулся уже у двери и, улыбнувшись, ответил:

— Чтобы ты знала, бинты непромокаемые. Купайся на здоровье. Ах да, чистая одежда на стуле.

Когда дверь за ним закрылась, Джун осмотрелась. В небольшой комнатке и, правда, не присутствовало ничего, что можно было бы использовать как оружие. Вздохнув, покосившись на дверь, надеясь, что сюда никто не вломится в процессе, она сняла одежду и окунулась в воду. Кровь высохла, и потребовалось время, чтобы её отмыть. Вода стала красной.

Одевшись, заправив влажные волосы за уши, она ощупала лицо и зашипела от боли. Ей бы не помешало зеркало, но и без него ясно, что один глаз почти заплыл. Джун не хотела выходить. Рука опустилась к поясу, где с недавних пор не было клинка, без него девушка чувствовала неуверенность и относилась ко всему с большей осторожностью.

Вопрос, назревавший в голове последние несколько часов, наконец, сформировался. Что будет дальше? Эта неопределённость заставляла нервничать, ожидая удара в самый неподходящий момент.