Он знал, как поступил, но разве это могло остановить? Их мир мог стать независимым, защищённым от вторжения извне. А значит больше никаких хранителей или демонов. Никаких вторженцев или путешественников. Жизнь могла стать лучше, разве не к этому он стремился все те годы, что был здешним королем? А теперь хранитель обо всем узнал. Эр-тэл поглотил большую часть душ и в Хладной гавани, конечно же, заметили, что душ собрано в разы меньше, они отправили сюда одного из своих. Теперь им точно не жить.
Король привалился к спинке кресла, зажмурил глаза, чтобы хоть на мгновение показалось, будто все это только сон. Но жестокая реальность взяла верх, когда тяжёлая дверь отворилась, и в комнату вбежал один из советников.
Щуплый молодой парень запыхавшимся голосом прошептал, подойдя ближе:
— Ваше величество, у нас гостья!
— О ком ты?
— Хранитель здесь.
Он изумлённо уставился на паренька, а затем на его лице засияла улыбка. Из-за этого вокруг рта мгновенно разбежались морщины. Элор вскочил с кресла.
Удача. Первое что пришло на ум. Да, решение мгновенно созрело в голове. Хранитель пришел к нему, пришел сам, явно не связавшись с гаванью. Он просто не мог управиться так быстро. Наверняка решил разобраться с проблемой самостоятельно, чтобы выслужиться. В такой ситуации разобраться с ним и его демианом, а затем избавиться от тел не составит труда. Верно. Но...
Старик Элор грузно опустился на место и вздохнул, потирая шею. Он не мог так поступить. Не потому что ему не позволяли моральные принципы, убийство ради блага собственного мира, он совершил бы его если бы потребовалось и собственными руками, но Совет стекла и железа и Хладная гавань точно не оставят это без внимания. А если узнают, не только исключат из Союза миров, но и пустят в расход для выживания прочих миров.
До него доходили слухи, что хранители начали уничтожать миры вне союза. Он никогда не верил слухам, но это было в интересах хранителей и если они намеревались сохранить основные девятнадцать миров, идея выглядела не так плохо.
Оставался вариант попробовать договориться, но сам король никогда не был силен в политике и переговорах. Да и сложно было это сделать, имея дело с хранителем. Им ничего не нужно. И подкупить не получится.
— Безнадежно... — Выдохнул Элор и, уперев локти в колени, спрятал лицо в ладонях.
Советник благополучно ушел. Раздалась тихая поступь шагов, затем кто-то положил ладонь ему на плечо и опустился рядом с ним на колени. Он узнал это прикосновение.
— Отец? В чём дело?
— Здесь хранитель.
Женщина поджала тонкие губы, взглянула на закрытую дверь и, собрав решимость, спросила:
— Это девушка?
— Не знаю. Я ничего не знаю.
Принцесса поднялась на ноги, выглянула за дверь, уточнила что-то у советника и вернулась к отцу, примостившись на краешке подлокотника.
— Хранительница.
— Она расскажет… расскажет им… нам конец. Всё пропало. — Король схватился за голову, стал выглядеть как обычный старик. Его трясло, в расширенных глазах таился страх. — Я не могу встретиться с ней...
— Тогда это сделаю я. Я поговорю с ней. Попрошу не сообщать об этом.
— Нет! Так станет только хуже! С ними нельзя договориться, Элайза! Нельзя.
— А я попробую.
***
Напротив Джун сидела женщина, как она сама представилась Элайза, принцесса. Дочь короля Элора. Она была уже немолода. В волосах, уложенных в прическу, состоящую из нескольких кос, уже проглядывала седина. Тяжёлые веки нависали на глаза, делая взгляд неприятным и мрачным. Она держалась, как подобает, сидела с прямой спиной, сложив ладони на коленях. Закрытое бордовое платье с высоким воротом и прямым подолом подчеркивало белизну и некую болезненность в образе принцессы.
Глядя на неё, Рен гадал насколько мог быть стар здешний король, если так выглядела его дочь. А вот Джун это мало заботило. Она вообще не собиралась вести с ними переговоров, но согласилась, решив узнать, что они скажут в свое оправдание. И будут ли вообще оправдываться. Девушка понимала, что здесь во дворце в самом его центре убить её было проще всего. А переговоры могли быть простой ловушкой.