Крушитель сидел в клетке под надзором гарпии в третий раз за неделю, когда дверь на второй уровень открылась и внутрь вошла очередная партия новичков. Кто на этот раз? Убийцы? Воры или насильники? А может клятвопреступники? Ему нравилось гадать, так хоть ненадолго можно было отвлечься от раздумий о своей участи.
Вот толстяк, нервно прижимающий руки к груди словно баба. С обрюзгшими щеками и покрасневшим лицом он походил на свинью, которую стоило поскорее прирезать. Наверняка грохнул кого-то случайно и попал сюда по глупости.
А этот выскочка, гордо задирающий голову наверняка просто храбрится, чтобы на фоне прочего сброда выглядеть хоть сколь-нибудь внушительно. Но тщетно, ему ещё не довелось узреть и малую долю ужасов этого места. Не подержится и недели.
А этот… хм. Колкий взгляд, ухмылка, застывшая в уголках губ, словно надоедливая маска, нервные дерганые движения… убийца. Сколько жертв на его счету?
Последний вошедший был худ и слаб, казалось, в его руках силы нет вовсе, ведь за всю свою жизнь он не поднял ничего тяжелее ложки. Да, таковым было первое впечатление о нём, и Крушитель черепов пришёл к выводу, что он корм не стоящий времени. А вот за остальными будет интересно понаблюдать.
***
Тёмная, загорелая кожа резко контрастировала с белыми, словно снег волосами и бровями, под светлыми ресницами скрывались зрачки похожие на два осколка стекла. Из-за этой особенности многие поначалу принимали Царя за слепого. Вертиго Кригг подумал так же и усмехнувшись толкнул новичка в спину вынуждая того идти вперёд. Новая пытка была уже готова, и ему не терпелось взглянуть, как заключённые выдержат её. Царь пошатнулся, полуобернулся к начальнику тюрьмы смерив того презрительным взглядом и выпрямив спину, выплюнул:
— Не смей трогать меня.
Теперь Вертиго знал, что парень видел, но эта его фраза… Не важно кем этот выскочка был до заключения здесь все преступники равны и командовать и смотреть на всех свысока разрешалось лишь главе тюрьмы.
Не раздумывая, он за секунду отстегнул от пояса дубину и замахнулся, обрушивая ту на спину дерзившего. Удар выбил воздух из легких, и Царь скрючился на полу, силясь вздохнуть. В глазах поселилась ненависть. В необдуманном порыве, яростно крича, он попытался вскочить и получил второй удар по хребту.
***
Проснулся от жажды скребущей горло и попытался подняться. Спина болела, Царь прислонился к стене, чувствуя, как раскалывается голова. В крошечной камере не было окон и даже света. Тяжёлый, влажный горячий воздух забивался в лёгкие, становилось труднее дышать. Где-то за стенкой раздался чужой кашель, затем стук, ещё один и ещё.
Кто-то умирал там, за стеной и это же должно было произойти с ним. В голове всплыло лицо урода, посмевшего его ударить и в груди тут же зародилось пламя ярости. Захотелось вскочить, вырваться отсюда и заставить унизившего его ползать на коленях с извинениями. Но с колоссальным трудом усмирив ярость, Царь закрыл глаза, сосредоточился на дыхании. Если он хотел отомстить, не только начальнику тюрьмы, но и брату, что узурпировал трон, для начала стоило попытаться выжить.
Жара в камере усиливалась. Царь замедлил дыхание, отрешившись от происходящего вокруг. Если Вертиго Кригг думает, что может убить его высокой температурой, то он глубоко заблуждается. Жары он не боялся, наоборот, в обычные дни ему часто бывало холодно, даже тёплая одежда не спасала Царя от озноба под палящим солнцем.
Разум затуманился. В голове начали проноситься события последних дней. Он помнил каждый мускул на лице брата, когда тот попытался убить его, напав со спины.