Да уж… — думал Царь, — Он мог заплатить наемнику, чтобы не замарать рук, но вместо этого напал сам! Да он безумнее меня!
— Хах..ха… — он рассмеялся не в состоянии сдержать смех и выпалил, несмотря на пересохшее горло, — Ты поплатишься! — По его скулам пошли желваки.
— Эй, ты там! Замолкни! Или я сам тебя заткну! — глухо раздался недовольный голос за дверью.
— Ха-ха… Так попробуй! — бросил в ответ Царь, сплетя пальцы.
— Ну, держись! Если выживешь, завтра утром я лично тебя прикончу!
Он не отреагировал на угрозу. До утра наверняка ещё предостаточно времени, а ему уже не хватало воздуха. Чтобы как-то продержаться, Царь просчитывал различные планы мести Мэлору, в конце концов, придумав двенадцать различных вариантов по возвращению себе власти и двенадцать различных исходов, восемь из которых оказывались не в его пользу. Но Царь не унывал. Он знал, что брат удивится, стоит им вновь встретиться. И он поставил на то, что Мэлор признает свою вину, сдавшись ему. Но он не учёл одной крохотной детали, он находился в Северной тюрьме Рассвета, месте, сбежать откуда не удавалось никому. По крайней мере, пока.
***
К утру, когда тело окончательно привыкло к жаре, Царь начал мёрзнуть. Услышав шаги надзирателей, приоткрыл глаза. В замках проворачивали ключи, открывали камеры, выволакивали тела наружу. Вот очередь дошла до Царя. Надзиратель отпер дверь и замер на входе, недоумевающе почесав голову. Яркий свет полосой простёрся по полу.
— Вот те на!.. Эй! Один выжил! — крикнул он кому-то в коридоре и схватив заключённого вытащил того на свет.
Царь зажмурился, привыкая, с трудом устоял на ногах. Знакомый голос вынудил его поднять голову и от злости сжать челюсть, едва не скрипя зубами.
— А-а... Ты, значит? — Вертиго Кригг возвышался над ним словно гора. Странно, но вчера Царь этого не заметил, да и сейчас ему едва ли было до этого дело, но одно он уяснил, не следовало в открытую противостоять главе тюрьмы. — На третий его.
— Н-на третий? — переспросил надзиратель. — А как же второй уровень?
— В этот раз пропустим. Всё же бывший правитель королевства Джейхрон заслуживает лучшего.
Теперь он скучал по одиночной камере. Скучал по жаре, пробирающей тело и затруднённому дыханию. Третий уровень перекрыли сразу же, как только согнали внутрь всех заключённых. Многие сидели группами в надежде согреться, но Царь с презрением оценил их затею. Он не мог даже представить, как кто-то прикасается к его коже. Одна только мысль вызывала омерзение.
Ветер ледяными шипами впивался в кожу, мокрый снег хлестал по лицу. Царю казалось, будто прочной коркой льда покрылись его внутренности. Тело одеревенело, став неповоротливым. Любое движение давалось с болью. Он старался согреться, как мог, забившись в самый отдалённый угол — единственное место, где сейчас были стены — укрываясь от порывов ветра, но тщетно. К середине дня чувствительность в пальцах рук пропала, и как бы Царь ни пытался их растереть, ничего не помогало.
Значит вот он? Конец пути? Всё закончится здесь? На стылом полу третьего уровня Северной тюрьмы? Либо так, либо в скором времени его растерзают птицы. У него не было сильного тела, чтобы попытаться выжить, не было плана, как одолеть птиц…
В бледных глазах отразились сгорбленные, дрожащие фигуры окружающие его. Преступники. Те, кто потерял всякую волю к жизни, почти перестал сопротивляться судьбе. Им только и оставалось, что дожидаться смерти.
Вот он! Шанс...
С застывшей на лице улыбкой Царь провёл пальцами по толстой корке льда покрывающей стену, нащупал край и с усилием надавил. Не обращая внимания на кровь, сочащуюся из трещин покрывающих пальцы, впился в лед, сдирая ногти. Ещё один нажим и по поверхности побежала трещина, хруст и кусок льда оказался в его руке. Оставалось лишь придать ему нужную форму и заострить.
Пусть ему редко доводилось держать в руках оружие, он его по-настоящему ценил. Нравилось наблюдать за блеском стали, видеть отражение в гладкой поверхности и представлять, как оно пронзает живую плоть. От этого внутри зарождалось странное незнакомое чувство — смесь ликования и предвкушения.
Потребовалось несколько часов, прежде чем кусок льда превратился в подобие оружия. Да, оно было не особо надёжно, но для удара в горло или глаз вполне сгодится. Царь ткнул остриём в подушечку пальца и надавил, с равнодушием наблюдая, как выступает кровь.