Ощущение, что она уже близка к своей цели усилилось. Джун ускорила шаг, затем перешла на бег, мчась по переулку во весь опор. Когда впереди показалась быстро отдаляющаяся фигура, Джун застыла. Что-то было не так. Дело в Ламии. Богиня дала задание догнать и поймать неизвестного, но Джун не должна была этого делать. Но почему не должна? Не всё ли равно выполнит она задание или нет? Добудет ли символы для Хормы или нет? Кого это волновало? Уж точно не её.
Ну же, детка, догони его и сможешь статься такой навсегда. Это ведь так удобно.
Шептал смутно знакомый голос. Джун попыталась отмахнуться от навязчивого шёпота, но прогнать его из головы было непосильной задачей. В чем-то, однако, голос был прав. Отсутствие переживаний по каждому поводу упрощало жизнь, не приходилось забивать голову чувствами, страхами. Не приходилось ни под кого подстраиваться, дабы не обидеть.
Приняв решение, она увидела вдалеке нужную фигуру, свернувшую направо, и ринулась в другой переулок, надеясь срезать путь и перехватить цель. Всё так и вышло, она бросилась прямо на него, повалив убегавшего наземь и упершись коленом тому в грудь, замерла над ним. Фраза в голове повторилась, став более полноценной.
Догони его, поймай, а затем убей.
Ну же. Это ведь так легко.
Поторопись. Уже светает, закончи поскорей.
Джун смотрела в лицо своей цели, смутно где-то на задворках сознания осознавая, что перед ней ребёнок. Он дрожал от страха, по испачканным грязью щекам стекали слёзы. Мальчик застыл в ужасе, боясь шевельнуться.
Она извлекла клинок из ножен и, равнодушно глядя в глаза мальчишки, замахнулась…
Первый рассветный луч скользнул по крышам домов, лёг на холодную покрытую инеем землю и отразился в стали клинка, на краткий миг, ослепив Джун. Вздрогнув, она выронила клинок и отползла, чувствуя, как колотится сердце, готовое вырваться из груди. Кожа похолодела и покрылась мурашками, а на лбу выступила испарина. Затрясшись в ужасе от того что едва не свершилось она закричала, позволяя переполнявшим её эмоциям вырваться наружу и резко поднявшись подхватив клинок побежала в логово Ламии.
Никто её не остановил, наоборот те, кто был в такую рань в баре, расступились, позволяя пройти к скрытой двери. Спуск в зеркальную комнату занял пару минут, и Джун вновь предстала перед богиней.
Ламия лежала на диване, подперев голову сцепленными в замок ладонями, а на губах блуждала загадочная улыбка.
— Вернулась, — констатировала она и приподнялась. Хвост заскользил по полу, устилая пространство вокруг.
— Что это было?
— Ты о чём, детка? Неужели тебе пришлось не по вкусу это чувство? Мне казалось, тебе даже нравилось. — Широкая улыбка исказила губы, создавая вокруг рта морщины.
— Я едва не убила того мальчишку! — выпалила Джун и коснувшись лба зажмурилась, прогоняя искажённое страхом лицо ребёнка из воспоминаний.
— Тебе его жаль? А мне жаль, что ты не успела его убить до того как взошло солнце.
— Я выиграла.
— И что с того?
— Наш уговор…
— Ох, детка, если бы я давала каждому то, что он честно заслужил, разве смогла бы приманить на свою сторону стольких последователей? Никто ведь не говорил, что мне нельзя самой поддаваться порокам.
— Жадность.
— И не только. Если не получается по-хорошему можно и по-плохому. Знаешь, пока ты была занята, у меня появилось время подумать о том, для какой цели Хорме Деусу понадобился мой символ и, как я понимаю, не только мой. — Богиня повернулась, устремив взгляд на девушку, холодно процедив, — Ответ мне совершенно не понравился. Мой символ ты не получишь.
Раззявив пасть так сильно, что кожа в уголках рта начала рваться, Ламия запрокинула голову и вытащила язык, занеся над головой заветный сосуд. Джун вздрогнула, ясно понимая, что та намеревалась сделать. В запасе было лишь несколько секунд. Добежать до богини, чтобы остановить, было нереальной задачей, и если Джун не собиралась сражаться с Ламией, чтобы вернуть сосуд, оставался единственный вариант.