Бог знаний выпростал несколько щупалец сквозь открывшиеся стороны многогранной сферы и с невыразимой ловкостью и быстротой сортировал капсулы по одному ему известным параметрам.
Джун стояла, спрятав руки за спину, то и дело нервно теребя край рукава, склонив голову так чтобы видеть, чем Хорма занят, но не пересекаться с его глазом.
— Успокоилась?
Она не ответила, лишь покачала головой и, обняв себя за плечи, заговорила.
— Я…кхм… — вместо привычного голоса раздался хрип, но это не помешало ей продолжить, — я не знаю, как перемещаться во времени самой. И Концарт в книге не описывала перемещения в прошлое, только в будущее.
— Разницы нет. — Хорма Деус говорил так сухо и холодно, что становилось не по себе. Он и прежде не проявлял заботы или беспокойства, но теперь отстранённость и безразличие стали видны слишком явственно. — Используй печать сферы времени на руке. А теперь оставь меня.
Джун не стала спорить, уже пожалев, что вообще пришла. Она и так чувствовала себя паршиво, а Хорма своим отношением только подливал масла в огонь, вынуждая считать, что она ещё и перед ним в чём-то провинилась и разочаровала. Развернувшись, уже хотела уйти, когда голос бога заставил остановиться.
— Ещё кое-что. — Одно из щупалец оставив работу, потянулось к ней и оплело руку, коснувшись сгиба локтя, где прежде находилась метка Ламии. — Этой мерзости здесь не место, — холодно заметил Хорма. Щупальце скрутилось туже и кожу обожгло, стирая метку, выдирая ту из кожи будто сорняк. Всё завершилось в считанные секунды, место на руке покраснело и пульсировало болью, когда щупальце отпустило её.
Джун ничего не сказала, не понимала, стоит ли вообще благодарить за такое и потому, коротко склонив голову, спешно ушла.
На обратном пути вспомнились слова Дивайда, о том, что время, запущенное в безвременье Апокрифа уничтожит его. Ей нестерпимо захотелось попробовать, руки так и чесались испытать судьбу, сделать что-то назло Хорме, но последствия… Она могла так поступить, но хотела ли идти на поводу у злости? Внутри всё затрепетало от представшей в голове картины. Стало щекотно, и Джун принялась расчесывать кожу под ключицами в желании избавиться от странного ощущения. Но ничего не помогало, под ногтями осталась кровь. Захотелось рассмеяться.
— Ха… чёртова дура… — прошипела она себе под нос и, ускорив шаг, на ходу извлекла тетраэдр, скрываясь во тьме.
Она не знала куда переместилась, помнила только, что однажды была в этом мире и запомнила представшую перед глазами картину оттого и вызвала её в памяти. Дома располагались на отвесных скалах и в огромных глубоких пещерах, где со сводов свисали многоуровневые сооружения, а пики башен устремлялись вниз. На закате покрытые минералами стены сверкали и переливались так, что увиденное невозможно было забыть.
Она стояла в тени деревьев, любуясь открывшимся видом издалека, не желая быть замеченной. Когда солнце начало садиться, а лучи один за другим гаснуть Джун отошла от поселения подальше и, найдя укромное место в лесу, села на землю, скрестив ноги.
До слуха донеслась птичья трель, где-то над головой ветер заиграл в кронах деревьев, принося с собой шелест. На краткий миг захотелось раствориться в этом спокойствии, остаться здесь навсегда, но вот взгляд уцепился за паутину, растянувшуюся меж ветвей, за кору дерева изъеденную жуками и странное чувство рассеялось, как не бывало.
Отмахнувшись от навязчивой мошкары, стараясь сосредоточиться, Джун сделала пассы руками, призывая синюю сферу в левой ладони и тут же сменяя скорость внутри неё с тройки на семёрку. Внезапно голову посетила одна мысль. А если ускорить ещё? Она не знала что будет, не понимала как сложно перемещаться во времени и как сильно скорость влияет на тело носителя, думая лишь о том как потратить меньше лет, чтобы больше не пришлось переживать то, что сделала сегодня.
Семь сменилась четырнадцатью. Джун коснулась печати сферы времени расположенной чуть выше сгиба локтя и, призвав силу времени ощутив покалывание на кончиках пальцев, провела по ней, заставляя слабо светиться белым.
— Ну, давай…