— Шкала времени?
— Нет. Я даже не видел её, не знал о ней до сего момента. — Старик указал на пустую миску. — Еда.
— Еда? Я не… — растерянно мотнув головой.
— Кана передал мне твои слова. Ты давно не ела, не чувствовала голода, а так же вкуса. Я прав? Твоё лицо переменилось, когда ты попробовала похлёбку, будто впервые за долгое время ощутила вкус и наслаждалась едой. Не могу назвать себя мастером готовки, но в клане книгочеев мы до сих пор готовим по старым рецептам.
— И как это относится к тому, кто я?
— Ты знаешь о первом поколении?
— Немного.
— Так вот бытует легенда, будто бы став носителями камней разрушения они со временем перестали чувствовать какой-либо вкус. Возникает вопрос, хочется ли в таком случае есть, если еда не приносит больше удовольствия?
— Ну, ты и загнул, старик. — Кана, до сего момента не влезавший в их разговор, ухмыльнулся. Поправив налобную повязку, потянулся к котелку с похлёбкой, наливая вторую порцию.
— Старые рецепты, значит? Как долго существует ваш этот клан?
— С Первого сотворения мира. Пожалуй, первые из нас даже были знакомы с ангелами.
— Ангелами? — Песок высыпался из ладони, Джун тут же села прямо, глядя на старика. — Это шутка? Ангелов не существует. — Напряжённая усмешка на краткий миг исказила губы девушки, не получив желанной реакции выражение лица стало серьёзным.
— Ты не знала? Первое поколение носителей были ангелами. Дарглин, Джулин, Мирсия, Маркейн, Форунет, Концарт и Саймон.
В груди резко кольнуло. Большинство имён были ей незнакомы, но Концарт и Саймон… Да, они могли быть не теми, о ком она подумала, но какова вероятность этого? Джун встрепенулась и, вскочив на ноги, принялась расхаживать из стороны в сторону, затем резко остановилась, обращаясь к книгочею.
— Пожалуйста, вы можете рассказать мне больше о них?
— Могу, но почему в будущем ты не спросишь своего покровителя?
— Хорму? Нет. — Она отрицательно мотнула головой, в глазах мелькнул страх. Сорвавшись с места, Джун скрылась в палатке, вернувшись буквально через минуту неся с собой книгу. Достав из неё кусок пожелтевшего пергамента сложенного в несколько раз, девушка протянула его старику, — Можете сказать что это?
Она поджала губы, нервно сжимая ладони не зная, куда себя деть, пока старик просматривал лист.
— Я не настолько хорош в даргнийском, тем более в старом диалекте, но здесь определённо рассказывается о прошлом. Правда, запись обрывочна. Внизу подпись Торгуса, правителя Империи трёх миров и короткое послание… Хм, это одна из пяти частей.
— Вы можете её перевести?
— Бессмысленно. В таком виде это просто клочок пергамента и ничего более. Откуда он у тебя, девочка?
— Тот, кто дал мне его служил писарем Хормы. Я… — говорить стало трудно. Бывая в Апокрифе с того дня она старалась не думать о Дивайде, гнала мысли о его судьбе прочь хоть и догадывалась, что произошло. — Я больше не видела его.
— А Хорма не из тех, кто отпускает, — подытожил старик.
Джун села на песок, пряча лицо в ладонях. Вот оно как. Оказывается, она практически ничего не знала об этом мире, да и не только она. Знали ли об ангелах хранители? А демоны? Хоть кто-нибудь помимо бога знаний? На то чтобы осмыслить услышанное, осознать собственную ничтожность и незначительность своих поступков потребовалось время.
К тому моменту книгочей уже отправился спать, чтобы завтра не клевать носом и пройти достаточное расстояние. Кана же пока не ложился. Он сидел напротив Джун и в свете затухающего костра подбрасывал в воздух монетку. Блики пламени в металле не позволяли потерять её на фоне ночного неба и уронить в песок.
— Значит Ангелы. Никогда прежде не думала, что услышу о них где-то за пределами Земли.
— Ты человек?
— В некотором роде, — ускользнув от прямого ответа. Всё же из-за крови ЭруДзю текущей в венах назвать её просто человеком было уже нельзя. — Ты знаешь, что с ними случилось?
— С ангелами? — он поймал монетку, ловко перекатив её между пальцев, — Старик рассказывал, но я не особо хорошо помню. Ты, действительно, хочешь послушать? Предупреждаю, рассказчик из меня такой себе.
— Да, хочу. — Притянув к себе колени чтобы согреться, Джун устремила взгляд на Кану.