— Нет. Мне помогло вот это. — Она извлекла из сумки тетраэдр и передала Кане.
— Так старик говорил об этом устройстве. — Он провёл пальцем по печати Хормы и вернул устройство перемещения девушке. Убрав то в сумку, она открыла блокнот на странице с информацией о Вермине Луо и, перечитав, спросила, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Что богиня любви может попросить взамен на свой символ?
— То чего при себе у тебя точно не будет, — ответил старик, разливая чай.
— То есть?..
— Эм-м, — Кана сцепил пальцы в замок, подперев голову, — Она просит невозможного. В клане много записей о тех, кто приходил к ней с дарами, прося что-то в ответ, но получили что-то взамен немногие.
— Она попросит невозможного, а после предложит другую сделку, ставкой в которой станет твоё сердце или эмоции. Согласишься, и она подарит их своим детям, — пояснил старик.
— Кстати, а зачем тебе вообще её символ? У тебя уже есть тот, что принадлежал Герестону Фоу и его силы хватит практически на что угодно, чего бы только ни пожелал смертный.
— Ты не видишь сути, — одёрнул его наставник и, сделав глоток чая, добавил, — Хорма Деус.
Кана напряжённо взглянул на старика и, выпрямившись, качнул головой, нахмурив брови.
— Какой же я болван!.. Всё лежало на поверхности с самого начала. Ты его адепт, и символы собираешь не для себя.
— Да. — Она почувствовала себя виноватой хоть ничего и не сделала. Бездумно коснувшись полукружий шрамов, что теперь с ней навсегда, надавила на один из них, до боли, до момента пока не выступила кровь.
— Ты знаешь, зачем они ему? Понимаешь, что делаешь? — По побледневшему и несколько растерянному выражению её лица Кане всё стало ясно. Мужчина вздохнул, на секунду зажмурив глаза и сжав переносицу, продолжил, — Я расскажу тебе, если хочешь.
— Кхм, — Книгочей смерил ученика строгим взглядом ясно давая понять, что нельзя этого делать.
— Всё слишком серьёзно, старик. Ситуация безвыходная. Мы оба понимаем к чему всё идёт и что случится, если Джун продолжит сбор символов. — Кана повернулся к девушке. — Как я понимаю, за прошедшие с этого дня годы Хорма Деус лишь укрепил своё влияние и сокрыл в Апокрифе ещё больше знаний о Тринадцати.
— Наверное. Я мало что знаю о богах, только то, что он мне рассказал.
— Боге. Не богах, Джун, а боге Тринадцать. Едином во всех своих проявлениях и могущественном.
— Стой, но… нет. Хочешь сказать, они были одним целым?
— Когда-то. Ха-а… Тринадцать разделил себя не без причины. Есть мнение, что это требовалось сделать, так как единый бог попросту не мог существовать, не причиняя при этом вреда мирам. Его сила, его мощь разрывала пространство на части и разрушала.
— Прежде одна только мысль о том, что кто-то из Тринадцати способен пойти против других богов казалась не более чем глупостью. Так считали другие, но не клан книгочеев. И если подобному и было суждено свершиться, мы не сомневались, что действовать начнёт Хорма Деус. Со всеми заложенными в нём знаниями он единственный знал, что нужно делать и как, и единственный кто мог пойти против воли единого бога.
— А символы нужны, чтобы слиться с другими богами воедино?
— Не-ет. Тогда потребовались бы и их тела. А символы… через них он заберёт их силу и сам станет Тринадцатью.
— Разве никто из богов этого не понимает? Они отдали мне символы добровольно.
— А они знали о других символах? — поинтересовался Кана. Джун отрицательно мотнула головой. — Наверное, дело в этом.
— Сомневаюсь. Боги по своей сути заботятся лишь о том, что присуще им, будь то любовь, людские пороки, война, обман или что ещё. Даже знай, они о других символах, им бы вряд ли пришло такое на ум. Хорму же отличает заложенная в его сути тяга к знаниям. И с тем как его ум возрастал, росли и его амбиции.
Тяжело вздохнув, она накрыла лицо ладонями и крепко зажмурилась. То, что Хорма использовал её, не стало новостью, это было ясно с самого начала, но вот информация о том, к какой цели он стремится, вызывала неподдельный ужас.
— Что мне делать? — негромко спросила девушка, зарывшись пальцами в волосы, устремив взгляд в песок.