По просьбе Виктора Линда помогла ему купить машину, слегка подержанный «MGB-GT», ярко-желтый, с черным верхом. Запрограммированному Виктору Солсбери было все равно, какая у него машина. Человеческой части его сознания пришлась по вкусу «пчелиная» раскраска автомобиля. Виктор выписал чек на всю сумму, подождал, пока подозрительный продавец проверит его в банке, вернется, широко улыбаясь, и завершит сделку.
В конце концов Линда вернулась к себе в агентство, а он поехал за покупками в супермаркет. Полный стандартный список покупок был встроен в его сознание, и он отбирал продукты как автомат, механически двигаясь между стеллажами.
В четверть седьмого вечера он прибыл в дом Джакоби, теперь собственное владение. Он убрал продукты в холодильник и сделал себе на ужин яичницу с беконом и тостами. Открыл холодное пиво. Обычный обыватель весенним вечером сидит на веранде собственного дома с бутылочкой пива. Чтобы сохранить видимость естественного хода событий, он так и сделал. Вид с веранды открывался захватывающий — гряда зеленых холмов Пенсильвании, освещенная заходящим солнцем. Человеческая, живая часть Виктора оценила эту красоту, и он долго любовался ею, сидя в удобном кресле и не спеша потягивая пиво.
Глава 4
Но дальше начались твориться непонятные вещи. Виктор вдруг почувствовал, что он пьян, пьян вдребезги. Он опьянел от бутылки пива сильнее, чем от бутылки виски. Голова кружилась, сознание уплывало, а тело перестало его слушаться. Он осторожно поднялся, шатаясь пошел вверх по лестнице, которая оказалась до смешного труднопреодолимой. Он открыл дверь в спальню хозяина, но тут же его посетило видение распростертого тела, и он поплелся назад по коридору, в комнату для гостей. У постели было покрывало, но не оказалось простыней. Он нашел чистые простыни в шкафчике для белья, но не сумел расстелить на матрасе. Чертово полотнище все время меняло размеры и выскакивало из рук. В конце концов он отказался от попыток и заполз под покрывало. Тут он вспомнил, что его одежда все еще на нем, но не встал, решив, что она заменит ему отсутствующие простыни. Угасающими искрами сознания Виктор отметил, что надо бы поискать причину такой высокой чувствительности к алкоголю. Потом он отключился.
Ему приснился красивый сон, который плохо закончился. Очень плохо.
Он стоял посреди клеверного поля. Солнце сквозило через кроны деревьев на краю поля и бросало на него тени и яркие полосы. Вечерело, и прохладный ветерок уже обдувал Виктора. Через поле шла навстречу ему бронзовая от загара блондинка о густыми, длинными волосами. Ее глаза были зелены, как листики клевера, и так прозрачны, что казалось, можно смотреть сквозь них на мили и мили пейзажей другого мира. Она протянула ему руки. Как только он принял ее в свои объятия, она внезапно окаменела и начала бубнить монотонным голосом, холодным, бесстрастным голосом «механического» Виктора.
Он проснулся, чмокая губами, и удивился, что это за тухлятина у него во рту. Он попытался выплюнуть маленький трупик, обнаружил, что это его собственный язык, и решил его оставить. В ушах у него звенело. Он глотнул, пытаясь избавиться от звона. Но звон продолжался. Телефон не будет подключен до завтрашнего утра, и сигнализацию он еще не установил. Однако чем дольше он слушал, тем больше удостоверялся, что воющий звук — настоящий, а не воображаемый. Виктор рывком сел на край кровати и посмотрел вниз на ноги, слегка удивленный тем, что даже не разулся.
Он встал и немедленно пожалел о совершенном поступке. Видимо, он — существо, которое Господь создал для горизонтального положения. Пока он находился в вертикальном положении, его глаза разбежались на фут друг от друга. Голова, казалось, распухла в четыре раза по сравнению с обычным размером, желудок вывернулся наизнанку и сдох. Он решил, что самое худшее, что могло произойти в его жизни, уже произошло. На ослабших ногах он прошел в коридор, прислонился к стене и прислушался к шуму.
Шум шел откуда-то снизу. Виктор спустился по лестнице, удивляясь: если уж кто-то задумал построить здесь эскалатор, то почему бы не сделать это по-настоящему хорошо? Ступени ездили туда-сюда, то вверх, то вниз, и он затратил солидное время, чтобы спуститься в гостиную. Когда он туда добрался, то обнаружил, что шум идет с еще более низкого уровня. Он отыскал дверь в подвал и открыл ее. На него нахлынул звенящий звук, грохот громоздкого работающего механизма. Виктор, пытаясь побороть дурноту, мельком взглянул в темноту и осторожно спустился по лестнице в подвал.