Чтобы продвинуться далее по пути наших поисков, нам потребуется изучить все, что было сказано другими авторами эпохи классической античности о легендарных островах в Западном океане. И хотя ни один из этих древних авторов не использует название «Атлантида» так, как это делает Платон, они, тем не менее, рисуют некий островной рай, точнее, несколько видов рая, и некоторые из них вполне могут быть непосредственно связаны с платоновским островом в Атлантике.
Мы начали наше исследование с того, что проанализировали морское плавание, совершенное вдоль западного побережья Африки карфагенским полководцем и мореплавателем по имени Ганнон. Оно состоялось примерно в 425 г. до н. э. Отчет об этом путешествии предположительно был составлен и записан в храме Сатурна (точнее, Баал-Гаммона) по возвращении мореплавателя домой. И хотя сам оригинал отчета утрачен, до наших дней сохранилась его версия в тщательном переводе на греческий.
Как говорится в отчете, снарядив флот из 60 судов, так называемых «пентеконтеров», Ганнон отправился на изучение северо-западного побережья Африки. Почти сразу же он наткнулся на храм Посейдона на Ливийском мысу, поросшем деревьями. После этого, по его словам, ему встретилось обширное озеро, «заросшее высокими тростниками, где кормились слоны и многие другие дикие животные», и это напомнило нам слова Платона о слонах, водившихся некогда на побережье Атлантиды. Между тем флот Ганнона отправился дальше, основав пять крупных городов, прежде чем приблизился к реке под названием Ликсос, которую обычно принимают за реку Драа, служащую естественной границей между Марокко и Западной, или Испанской, Сахарой. Здесь «пасло свои стада» некое племя под названием ликситы. В наши дни ученые отождествили это племя с так называемыми племенами берберов, населяющих этот регион в наши дни.
Ганнон воздержался от того, чтобы давать определенное название ликситам, с которыми он был знаком, как и с топографическими особенностями земель, встретившихся во время его долгого путешествия. Более того, ликситы могли также общаться с другими племенами, тщательно скрывая, что и они, ликситы, тоже были искусными мореходами, которых часто нанимали в качестве опытных лоцманов капитаны финикийских и карфагенских морских судов.
Ганнон совершал и экскурсии в глубь материка, и ему встретились «недружелюбные эфиопы [т. е. коренные жители Африки], обитавшие на землях, кишащих дикими животными и окруженных высокими горами». Эти неприветливые земли были и родиной ликсосов; кроме того, здесь обитало племя троглодитов, «имевших весьма странную наружность», а о ликситах сказано, что они могут «держаться не столь своенравно, как кони». Таким образом, ясно, что на самом деле мореходы исследовали западные оконечности региона, где сегодня высится гора Атлас и который составлял в древности часть античного царства Мавритании.
Миновав, наконец, этот регион, путешественники отправились на юг и плыли в течение двух дней, а затем свернули на восток и плыли еще день. К концу этого дня они встретили маленький остров, находившийся «в дальнем конце пролива».
Размеры острова в окружности составляли около пяти стадий (920 м). Здесь они устроили стоянку, которой дали название Церне (как уже было сказано выше, финикийцам и карфагенянам принадлежит честь открытия множества прибрежных островков). Все, что Ганнон сообщает нам об этом острове, заключается в том, что «он расположен прямо напротив Карфагена; с него удобно плавать до Геркулесовых столбов, а оттуда — до Церне». Карфагенский полководец рассказывает, что предпринял «поисковую экспедицию» «вплоть до большой реки, названной Критис, до тех пор, пока она не сольется с другой большой рекой (по-видимому, расположенной возле озера), так и кишащей крокодилами и гиппопотамами», пока не достигли озера, «на котором находились три островка, каждый из которых был больше Церне». Обследовав и осмотрев другую большую реку (расположенную, по-видимому, где-то за озером), «точно так же кишащую крокодилами и гиппопотамами», путешественники возвратились в Церне, а затем продолжили путешествие в южном направлении еще в течение 14 дней и наконец оказались «непосредственно в заливе». Здесь им встретились и другие острова, и курящиеся вулканы, и потоки лавы, и невыносимый жар, и примитивные туземные племена, а затем флот, израсходовав все запасы продовольствия, повернулся и направился в родную гавань.
В задачи настоящей книги не входит детальный анализ бортового журнала Ганнона. Некоторые ученые доказывают, что он достиг Гвинейского залива и направился на восток, к побережью Камеруна или даже Габона. Точно этого никто сказать не может. Единственный остров, упомянутый в отчете Ганнона, который историки пытались идентифицировать с большей или меньшей определенностью, — это Церне. Доналд Харден, проведший специальное исследование морских путешествий карфагенян и финикийцев за пределы Геркулесовых столбов, полагает, что «Церне — это, по-видимому, остров, не поддающийся точной идентификации, вблизи дельты Сенегала».