— Ты даже издали не похож на человека, — бросила она через плечо. — Скорее на зверя. — Она снова передразнила его, улыбнувшись собравшимся. Но когда Стужа вновь оказалась лицом к лицу с кузнецом, она уже не улыбалась. — Да ты просто задница.
Грудь великана начала судорожно вздыматься.
— Сойду для таких, как ты! — зарычал он гневно.
Девушка призывно хлопнула себя по ляжкам:
— Докажи.
Его волосатые ручищи потянулись к ней, лицо расплылось в похотливой ухмылке.
— Сейчас я тебе покажу, сука, кто здесь настоящий мужчина. — И он сжал ее в объятиях.
Стужа откинула голову, призывно раскрыла губы и что есть сил ударила его между ног. Гигант со стоном повалился на землю, держась одной рукой за пах, а другой за почку.
— Может, ты когда-то и был мужчиной… — Она фыркнула и сделала вид, — что отряхивает пыль с рук. — Что ж, еще мужчины здесь найдутся? Я готова повторить номер.
Но Стужа просчиталась. Она привыкла иметь дело с солдатами элитных коркирских частей, которым она могла предложить честный поединок в обмен на чью-либо жизнь. А здесь ее окружали напившиеся крестьяне. Честь для них была пустым звуком.
К ней потянулись десятки рук, эти люди жаждали крови.
Она отступила и обнажила меч. Трас Суртиан пришпорил лошадь, тесня толпу. Но один смельчак схватился за поводья; лошадь Траса взвилась на дыбы, сбросив седока.
Как по волшебству в руках у крестьян появились вилы, молоты, ножи, мелькнуло несколько мечей. Кто-то попытался ударить Стужу. Она даже не заметила, что это было за оружие, просто поставила блок и пропорола нападавшему внутренности. Кровь брызнула на ее тунику.
Трас Суртиан был уже на ногах и сражался. Деревянные орудия не могли пробить доспехи, но его голова оставалась незащищенной, ведь шлем был приторочен к седлу. Для пьяных крестьян жители деревни сражались отлично, даже удары меча их не страшили, они жестоко атаковали старого капитана.
Позади Стужи раздался пронзительный крик. Она бросила в ту сторону быстрый взгляд, ожидая увидеть там обагренный кровью витой рог Ашура. Но нет! От удара в спину ее спас меч незнакомца. В неровном свете костров она не смогла разглядеть человека, прибывшего на подмогу. Он прокладывал себе путь, чтобы оказаться рядом с ней.
— Старуха там! — услышала она сквозь шум битвы. Незнакомец указал на гостиницу. Ему в голову полетели грабли. Он легко поймал их свободной рукой, затем со всего размаху ткнул ими бросавшего. Незнакомец обращался с граблями так, словно это была пика. — Идем, — сказал он, ударив еще одного нападавшего в лицо.
— Трас! — позвала Стужа, и троица проложила себе кровавую дорогу к гостинице. Однако крестьяне продолжали нападать с безумным ожесточением. — Ашур!
Единорог встал на дыбы, его глаза пылали ярче, чем костры вокруг. Он ринулся в толпу, топча людей на своем пути. Люди с криками кинулись врассыпную. Зверь вновь поднялся на дыбы, проломив блестящим копытом череп одному из крестьян.
— Я пойду за Уной, — обратилась Стужа к своим спутникам, когда они добрались до двери. — Задержите их. — Трас Суртиан и незнакомец ошеломленно смотрели на улицу, по которой носился Ашур. Люди разбежались кто куда, спеша укрыться за какой-нибудь дверью. Однако далеко не всем это удалось.
Стужа толкнула дверь, держа меч наготове, но гостиница была пуста. На столах остались стоять бутылки и кружки с пивом. Видимо, посетители ринулись на улицу, завидев, что начинается драка. «Теперь они, вероятно, об этом сожалеют», — подумала Стужа. Она поднялась по лестнице на второй этаж. Первые две комнаты, в которые она заглянула, были пусты. Уна оказалась в третьей.
Ее руки были грубо скручены веревкой, глаза завязаны, во рту — кляп. Очевидно, для того чтобы она не произносила проклятий и заклинаний и не могла никого сглазить. Стужа презрительно сплюнула. Подобные примитивные предосторожности не остановили бы настоящую ведьму. Она вспомнила, как ее собственный ненавистный братец связал ее однажды таким же образом — тогда она чуть не обрушила на него отцовский замок.
Стужа сорвала повязку с глаз знахарки и вынула кляп. От нее не скрылось, что Уну избили. Под глазами старухи чернели синяки, щеки опухли и были в кровоподтеках, губы кровоточили. Уна застонала, когда увидела свою спасительницу, и тут же закрыла глаза.
— Очнись! — сказала Стужа, развязывая мудреные узлы на ее кистях. Стужа боялась, что если она неосторожно дернет, то сломает старухе пальцы. — Очнись! — повторила она, но Уна не двигалась.
Стужа вздрогнула, боясь, что ее подруга умерла. Но, прижав ухо к груди старушки, убедилась, что ошиблась. Она развязала последний узел и подняла все еще бесчувственное тело на руки. Стужа медленно спускалась по лестнице, то и дело останавливаясь. Ее ноша с каждой секундой становилась все тяжелее.
— Трас! — позвала девушка. — Трас! Помоги мне!
Трас примчался, сунул меч в ножны и взял Уну на руки.
— Надо поторапливаться, — сказал он. — Твой зверюга разогнал всех по домам. Но нам лучше выбраться отсюда, пока кто-нибудь не нашел лук и не начал стрелять из окна.
У входа в гостиницу все еще дежурил незнакомец. Ашур носился вверх и вниз по улице, храпя и вздымая копытами землю. На зов Стужи он мгновенно примчался.
— Как ты научила его этому? — изумленным шепотом спросил незнакомец. — Никогда не видел ничего подобного.
Стужа не ответила на вопрос.
— Как только мы уедем, они оправятся от испуга и пустятся за нами в погоню. — Она огляделась вокруг. — Если только у них не найдется дела поважнее.
— Какого, например? — нахмурился Трас Суртиан.
Она осторожно, опасаясь неожиданного нападения, подошла к ближайшему костру. Вытащила оттуда две горящие ветки и швырнула их в строение, рядом с которым находилась, одну в открытое окно, другую на крышу.
Незнакомец побежал на другой конец улицы, где горел еще один костер, и поджег лавку кузнеца и конюшню. Двое мужчин и женщина с криками вылетели из конюшни, шарахнулись от незнакомца и, увидев Стужу, стоящую еще с двумя пылающими сучьями, кинулись в другой дом.
Трас Суртиан наблюдал за этой сценой через плечо, прижимая старушку к своей широкой груди. Когда полыхали уже семь домов, Стужа с незнакомцем подошли к нему.
— Они будут слишком заняты. Им сейчас не до нас, — мрачно произнесла она.
— Может, им и удастся вытащить кое-какие пожитки, — заметил незнакомец. — Но деревню они едва ли спасут. — Он пожал плечами, не отрывая взгляда от вздымавшегося к небу пламени. — Теперь я такой же преступник, как и ты, убийца королевы.
Он произнес это тихо, посмотрев Стуже в глаза. В зареве пожара они показались Стуже двумя небесно-голубыми льдинками.
— Ты спас меня, — напомнила она. — Почему? Ради вознаграждения?
Он сплюнул в пыль, и их взгляды снова встретились.
Не время сейчас выяснять причины, решила она. Огонь быстро распространялся, жители деревушки высыпали на улицу, к тому же нужно было позаботиться об Уне.
— Мы поговорим об этом позже, — сказала она незнакомцу. — У тебя есть лошадь?
Он кивнул, побежал на другой конец улицы и скрылся между двумя строениями, до которых пламя еще не успело добраться.
— Кажется, он тебя знает, — сказал Трас. — Что мы будем с ним делать?
Стужа прикусила губу:
— Пока ничего, вначале нужно помочь Уне. А потом посмотрим…
Она вскочила на Ашура, и Трас Суртиан передал Стуже знахарку. Ашур мог запросто скакать с двумя всадниками, а им нужно было торопиться. Конь Траса Суртиана стоял там же, где его хозяин бросил поводья, не обращая внимания на огонь и крики. Незнакомец присоединился к ним.
Вместе они выехали на дорогу, оставив горящую Шадаму позади.
— Куда? — выкрикнул незнакомец.
— В мою хижину! — ответила Уна, которая уже пришла в себя. Голос старушки был так слаб, что только Стужа могла расслышать ее слова. Но она собралась с силами и продолжила: — Там есть кое-какие вещи, которые я не могу оставить.