Траса Суртиана, очевидно, заинтересовал слуга Онократоса.
— Где твоя родина? — довольно вежливо спросил он. — Раньше я никогда не видел людей, подобных тебе.
Демон вымолвил короткий ответ.
— Ад, как же, — побагровел Трас. — Ты платишь цивилизации презрением, словно собака, хватающая за пятки бедного странника. Ну так и отправляйся в свой ад ко всем чертям! — Он снова принялся за еду, не взглянув больше на Гела.
Но Стужа не могла отвести глаз от демона. Она оценила его могучее сложение, правильные черты, гладкую, словно мрамор, шею, широкую грудную клетку. Ее вновь бросило в жар. Демон оказался вовсе не таким, каким она ожидала его увидеть. Прекрасен. Он был прекрасен.
Девушка перевела взгляд на Кимона. Он тоже был красив. На скамейке между ней и Онократосом лежал сверток, который Стужа принесла с собой. Она спрятала его за спиной, когда увидела Кимона, а затем положила подальше от его глаз. Она сделала несколько глотков воды.
— Жалеешь, что решил ехать с нами? — спросила Стужа своего возлюбленного.
— Вовсе нет, — ответил тот, разглядывая демона. — Это было… очень необычно.
Онократос нагнулся к нему, криво ухмыляясь.
— Но это вряд ли может сравниться с удовольствиями, которыми ты наслаждался в Марашаи!
Кимон медленно прожевал кусок.
— Я был там совсем недолго. И почти не видел города. — Он отпил вина.
Руки Стужи начали дрожать. Она спрятала их между колен:
— Но ты говорил мне, что видел розовый сад.
Кимон отставил бокал. Стужа чувствовала на себе взгляд юноши.
— Да, — ответил он наконец. — Я видел его через стену, когда проезжал мимо как-то днем.
— Но стена очень высокая. — Стужа прикусила губу. Зачем она играет в эту игру? В ее вопросах нет смысла. Она должна сосредоточиться на том, чтобы помочь Аки. Стужа подняла глаза и встретилась взглядом с Трасом Суртианом, вопросительно смотревшим на нее. Дрожь усиливалась. Коркирец был в курсе событий той ночи, когда исчезла Аки. Неужели ее вопросы возбудили в нем подозрение?
Кимон дотронулся под столом до ее колена.
— Признаюсь, — сказал он, подмигивая, — я встал на седло, чтобы заглянуть через стену. Я был наслышан о красоте сада маленькой королевы. — Юноша взял Стужу за подбородок и повернул к себе ее голову так, чтобы она посмотрела на него. Кимон широко улыбнулся. — И о ее прекрасном телохранителе.
Но его лесть не убедила Стужу. Она потянулась к своему бокалу и сделала несколько глотков, пожалев в этот момент, что там была вода, а не вино.
Кимон заметил, как дрожат ее руки, и сжал их в своих ладонях. Пальцы Стужи были холодны как лед. Внезапно в его взгляде мелькнула догадка.
— Самидар…
Девушка отстранилась, не в силах дольше сдерживать дрожь. Озноб пробирал ее до костей. Рука потянулась к свертку, лежавшему рядом. Она не верила Онократосу, не верила! Стужа пошарила рукой в складках, ее пальцы сжали рукоять короткого меча. Она на мгновение закрыла глаза, ее мучили сомнения; между ней и Кимоном выросла стена.
Стужа положила клинок на стол. Солнечные блики играли на его заточенном лезвии. Трас Суртиан вопросительно посмотрел на нее. Но она не обратила на него внимания.
— Это твое?
На лице Кимона промелькнули самые разные чувства. Затем оно сделалось абсолютно бесстрастным, словно каменным. Его рука потянулась к мечу, но он отдернул ее, положив на колено.
Онократос поднялся со своего места.
— Отдай им оружие, — велел он Гелу.
Демон встал. Сталь зазвенела, когда он сгреб со стола мечи.
— Я люблю тебя, Самидар, — произнес Кимон с отчаянием.
— Стужа… — Трас Суртиан переводил взгляд с одного на другого, подозревая что-то неладное. Но постепенно он начал догадываться. Его лицо помрачнело.
Мускулистая рука демона протянулась над плечом Стужи. На стол перед ней упали меч и кошелек, затем и серебряные ножны Жала Демона. Кимон схватил ее за запястья, прежде чем девушка успела взять оружие.
— Убийца! — Трас Суртиан вскочил со своего места, перевернув скамью. Он с бешеным криком перегнулся через стол и вцепился в тунику Кимона. Рука, державшая запястья Стужи, разжалась, но пальцы нащупали серебрянные ножны и подхватили их.
Кимон потерял равновесие, и Трас Суртиан протащил его через стол, опрокидывая блюда с овощами, мясом и фруктами, переворачивая бокалы.
— Ты и есть тот ублюдок, который трусливо пробрался в королевскую спальню под покровом ночи! — Он рванул кинжал из сжатых в пальцах Кимона ножен.
Зал наполнился жутким стоном. Стужа выкрикнула предостережение, но было уже слишком поздно. Кимон уставился на сверкающее лезвие широко раскрытыми от ужаса глазами, пытаясь высвободиться из железной хватки Траса Суртиана, державшего его за горло.
Трас Суртиан со страхом смотрел на кинжал, оказавшийся в его руке. Он застонал, будучи не в силах разжать пальцы и бросить кинжал на пол. Его рука начала дрожать, но Трас перехватил ее другой, отпустив жертву. Тут раздался высокий требовательный крик. Кинжал жаждал крови.
Стужа наблюдала за борьбой, которую Трас Суртиан вел со своей рукой. Его воля начала слабеть от жутких воплей. Ни один человек не мог противиться Жалу Демона, требовавшему крови.
Девушка не могла допустить, чтобы кто-то из ее друзей погиб от адского оружия. Она смахнула все со стола и схватила Траса Суртиана за руку. Стужа потянула с таким усилием, что они оба оказались на полу. Трас повалился на девушку, чуть не придавив ее своим весом. Но она продолжала в отчаянии сжимать его запястье обеими руками.
Кимон одним прыжком оказался рядом с ними, он схватил коркирца за ворот, стаскивая со Стужи. Наконец она смогла глотнуть воздуха. Трас Суртиан катался по полу. Кимон поднял девушку на ноги. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, готовясь отразить удар.
Но удара не последовало. Теперь острие кинжала было направлено в сердце Траса Суртиана. «Он должен напиться крови, — прозвучал голос в голове Стужи. — Крови врага или твоей собственной». Она снова бросилась к коркирцу, не думая ни о чем.
Когда Стужа вновь схватила его руку, то не почувствовала в ней никакого сопротивления. Потеряв равновесие, девушка чуть не упала, но сумела удержаться на ногах. Трас Суртиан двигался медленно, словно во сне. Стужа попыталась разжать его пальцы, чтобы вырвать кинжал. Трас смотрел на нее глазами, полными ужаса.
Жало Демона издал протяжный стон. Звук наполнил зал и эхом отразился от стен и потолка. Затем начал стихать.
Стужа действовала почти бессознательно, изо всех сил пытаясь вырвать кинжал. Но пальцы Траса Суртиана не гнулись, казалось, они превратились в камень.
— Это ворожба Гела, — объяснил Онократос. Он осторожно приблизился к ней. Его лицо было бледным. Старик обошел коркирца кругом, в любой момент готовый отскочить в сторону, и внимательно осмотрел Траса. Кимон тронул Стужу за плечо и указал на Гела, который стоял так же неподвижно, как Трас Суртиан, вытянув вперед руки. Могучее тело демона покрылось испариной. Стужа заметила капли пота, выступившие у него на лбу и текшие по щекам.
Внезапно ей пришла в голову идея. Она бросилась к ножнам и надела их на кинжал.
— Нет! — еле слышно прошептал Гел. — Он весь затрясся, мускулы напряглись от нечеловеческого усилия. — Крови! — простонал он.
Стужа поняла, о чем он просит, и вновь обнажила кинжал.
— Что ты делаешь? — закричал Кимон, пытаясь помешать ей.
Она оттолкнула его, высоко закатала рукав туники.
— Ты не можешь! — воскликнул Кимон, обхватив ее руками. Стужа двинула ему локтем в висок, и когда хватка юноши ослабла, взяла за руку и швырнула его на пол через бедро.
Прежде чем Кимон успел подняться, она приблизилась к Трасу и проткнула кинжалом свое предплечье. Жало Демона удовлетворенно сверкнул. И тогда Стужа надела на него ножны.
Из груди Гела вырвался крик. Трас Суртиан, все еще не разжимая рук, продолжал стоять, молча глядя на происходящее. Внезапно его колени подогнулись. Онократос не дал ему упасть, обхватив за талию. Кимон подбежал к Стуже и обмотал своим ремнем ее плечо немного выше пореза. Стужа остановила его.