Он сделал красноречивую паузу.
– Что за информация? – поинтересовалась Бетси, не прекращая паковать чемоданы.
– Не здесь.
Мистер Чен напустил на себя такой загадочный вид, что, увидь его сейчас Пирс Броснан, непременно бы позаимствовал это выражение лица для своего Джеймса Бонда. Джимми был само воплощение Вселенской Тайны.
– Да, леди, угораздило же вас влипнуть в историю, – прекратил он играть в молчанку, уже сидя за рулем.
Машина, как заметила Элизабет, была не та, что вчера. Гораздо новее и приличней. Девушка даже попыталась сделать таксисту комплимент, однако тот лишь досадливо отмахнулся. Тачка не его, а приятеля. Взял напрокат на пару дней. А его «зверь» сейчас находится в ремонте, готовясь к Великому Походу.
– Работа у меня такая – ввязываться в истории, – вздохнула англичанка. – Что на этот раз?
– Триада! – веско сказал китаец.
Помолчав, он добавил:
– И не только она.
Итак, зловещая китайская мафия и коммунисты. Как и предполагал покойный Чжан.
– Вы не удивлены?! – поразился Джимми и чуть не врезался в ехавший впереди джип. – Проклятье! Этого только не хватало. Сэм с меня шкуру спустит за свою колымагу!
– Меня уже предупредили. Вчера.
– Ну вот, – пригорюнился водитель, – опять опередили. Полиция?
Бетси рассказала ему о своих злоключениях, случившихся вчера после их расставания.
– Нет. Тот парень, которого убили. Он подозревал нечто подобное.
– С мафией шутки плохи. Да и с коммунистическими спецслужбами тоже. Даже не знаю, что похлеще.
– Хочешь выйти из игры? – осведомилась Элизабет. – Еще не поздно.
Чен упрямо покачал головой.
– Кости брошены. Расклад уже не изменить.
– Скажи мне лучше, что такое «цилинь», – поспешила сменить тему девушка. – И вообще, куда мы едем?
– Есть одно место, – лаконично молвил Джимми. – Там вы будете в безопасности. Через два дня подготовим машину, я утрясу проблему с визами, и отправимся.
– А это далеко? – Бетси протянула ему бумажку, на которой был записан адрес Чжана Ву.
– Рукой подать, а что?
– Давай заедем на минутку.
– Как прикажете.
Мистер Чен сделал крутой вираж и в очередной раз чудом избежал автокатастрофы. Блестящий серый «форд», подрезанный их автомобилем, испуганно прижался к обочине. Оттуда вылезла миниатюрная китаянка и, размахивая руками, закричала что-то явно оскорбительное по адресу Джимми. Таксист улыбнулся ей во все тридцать два и нажал клаксон. Машина издала звук, напоминающий рев ишака. Миниатюрная китаянка чуть не грохнулась в обморок от испуга.
– Психическая атака, – гордо пояснил довольный собой Чен, а потом спросил:
– А с чего это вам понадобился цилинь?
– Да так.
Ей не захотелось рассказывать парню о своих глюках. Еще засмеет. Говорящая игрушка? Бред!
– Это одно из наших мифологических существ. Что-то типа вашего единорога. Символизирует мир и процветание, а также мудрых и искусных правителей. Полагают, что цилинь является людям лишь раз в несколько столетий. Обычно его появление возвещает о рождении великого мудреца или иной выдающейся личности. А еще он охраняет атрибуты императорской власти.
«Вот оно что!»
– Ни фига себе! – присвистнул Джимми, когда они вошли в квартиру, где до недавнего времени обитал Чжан Ву.
Попасть в помещение, опечатанное полицией, было делом не из простых. Кошелек Бетси после разговора с домовладельцем опустел почти на ту сумму, которую девушке удалось сэкономить на оплате номера в отеле «Айленд Пасифик». Теперь, уныло разглядывая то, что некогда было двухкомнатной меблирашкой, мисс МакДугал пожалела о потраченных впустую деньгах.
По квартире словно смерч пронесся. Не осталось ни одного целого предмета мебели. С платьевого шкафа безжалостно сорвали дверцы и выворотили полки. То же проделали и с прикроватной и телевизорной тумбочками. Оба стола – письменный и кухонный – лишились ножек. Обезножели и стулья. У мягких к тому же была вспорота обивка.
Потоптавшись по полу, покрытому «снегом» из перьев, вывалившихся из растерзанных подушек и перины, молодые люди переглянулись.
– Тут сам Янь Ван ногу сломит, – помянул китайского Вельзевула мистер Чен.
Элизабет была с ним полностью согласна. И все же, повинуясь какому-то упрямому чувству, попыталась обыскать квартиру. Джимми скептически наблюдал за ее действиями. Но не вмешивался. И свою помощь тоже не предлагал. У босса блажь, зачем ему (или ей?) мешать.
Через полтора часа бесплодных поисков Бетси сдалась.
Таксист к этому времени уже окончательно освоился на кухне покойного Чжана. И когда хмурая англичанка туда зашла, Джимми гостеприимно предложил ей чашку чая.
– Вот! – радостно сказал парень. – Этот господин Ву был страстным любителем и, следует отдать ему должное, неплохим знатоком нашего национального напитка. У него тут такая коллекция!..
– Была, – поправился он и посмотрел на разделочный стол.
Там возвышался десяток пирамидок из чая. Погромщики не поленились проверить пачки и коробочки, вытряхнув их содержимое и поковырявшись в нем.
– Рекомендую!
Бетси отказалась от угощения. Она испытывала чувство брезгливости, представляя, как в этой кучке чая роются грязные пальцы убийц.
– Зря! – с сожалением зацокал языком Чен. – Это очень дорогой сорт. Почти триста долларов за грамм! Между прочим, называется «Золотой Цилинь». По преданию, его вывела в глубокой древности сама владычица Запада матушка Си-Ванму для того, чтобы поить своих ездовых цилиней…
Таксист отхлебнул и поморщился:
– Не знаю, что в нем нашел покойник? По-моему, вкус специфический. Может быть, для цилиня и ничего, но для человека есть множество куда более вкусных и, главное, более дешевых сортов.
Он вылил содержимое своей чашки в раковину.
«Хм, «Золотой Цилинь»? – размышляла Элизабет. – Любимый напиток единорогов? Триста долларов за грамм? Любопытно, любопытно. Не это ли то «доказательство», которое мне хотел продемонстрировать мистер Ву? Кажется, мы идем по горячему следу».
Выйдя в коридор, молодые люди направились было к лифту, но тут девушка заметила, что навстречу им движутся трое парней, в которых Бетси без труда узнала тех, кто вчера был в черном «Мерседесе»-преследователе.
– У нас проблемы, – громко прошептал Джимми.
– Вижу. Что делать?
– Попытаемся улизнуть через пожарную лестницу. За мной!
Сделав поворот в сто восемьдесят градусов, они рванули в конец коридора. Троица сперва опешила, но затем с громкими ругательствами поспешила за беглецами.
Коридор был явно узковат для мощных габаритов громил, и потому они замешкались, дав Бетси и Джимми возможность выскочить на пожарную лестницу. Благо дверь, выходящая на нее, оказалась незапертой.
Пропустив Элизабет вперед, таксист заблокировал выход ломиком, сорванным им с пожарного щита. За стеклом нарисовалась разъяренная рожа первого из преследователей. Джимми показал мордовороту язык и чуть не угодил под пулю.
– Эй, полегче! – обиделся «лучший таксист Гонконга» и со всех ног бросился догонять свою леди-босс.
– Ты, вонючка! – неслось ему вслед. – Я не знаю, что с тобой сделаю, когда поймаю, кретин!
– А ты сначала поймай! – проорал, закинув голову вверх, Джимми, уже вступивший на грешную землю.
– И еще не известно, кто из нас кретин, – добавил он, садясь за руль своей машины.
– Ты о чем? – не поняла Бетси.
– Да так, – пожал плечами мистер Чен.
– Где это мы? – поинтересовалась Элизабет.
Их автомобиль притормозил у традиционных для древнекитайской архитектуры ворот с двускатной крышей, покрытой зеленой черепицей, и иероглифическими надписями над входом и по обоим бокам от него. Мисс МакДугал сразу определила, что все это просто хорошая стилизация. На самом деле воротам было лет двадцать, ну, от силы тридцать.
– Этот район называется Новые Территории. А перед нами Чин Чун Кун – самый знаменитый даосский монастырь Гонконга. Его название переводится как Монастырь Вечнозеленой Сосны.